Казна Кальвадоса (СИ)

- Незначительны? Вы с ума сошли! Отдайте мне ложную карту!! – Данила Евгеньевич вырвал у Кальвадоса карту, засунул за пояс. Он осматривался в темноте, стараясь получше запомнить место, куда собирался неминуемо вернуться. Что Кальвадосу незначительно, ему хватит на всю жизнь!

         Скакунов подозвал Бориса и Витю, спросил о Павле. Оба не могли сообщить  ничего определённого. Павел как-то незаметно вошёл в их жизнь. Путешественник есть путешественник. Странно, путешествовал без компании, но и такое бывает. Витя заметил, будто Павел после первой поездки стал меньше ростом. Ему так говорила и Полли.

- Именно! – обрадовался Скакунов.- Павел короче стал. Я думал, от тюрьмы…

- А Родригес подрос,- подсказал Данила Евгеньевич.

         Воцарилась тишина. Все с отстранённым ужасом наблюдали за Павлом, по-прежнему ничего не замечавшим. Как и раньше он сидел на берегу серой лагуны, теперь пошвыривая туда камни. Поверхность лагуны заполнял планктон, фосфоресцировавший при попадании камней. Павел развлекался.

- Надо искать выход, - сказал Борис.

         Он вместе с сыном двинулся обследовать пещеру. Лучи фонариков тянулись в темноте молочными лентами, камни звенели под ногами, отдаваясь эхом. Шорох мышей усилился. Витя и Борис разбудили выводок, спавший вниз головой на своде.

- Я помню, и Борис оставался один в вагоне, когда мы искали Степанова,- медленно и задумчиво произнёс Скакунов, когда Борис с сыном удалились на достаточное расстояние.

- Я тоже заметил, - согласился Данила Евгеньевич, чтобы не проигрывать в наблюдательности коллеге. – И с проводником или продавцом ширпотреба он говорил.

- Не ушло от внимания.

- Того и другого выкопал Степанов.

- Господа! Господа! – попытался ограничить расширяющийся круг подозрений Кальвадос.

- Степанова нет. Поэтому мы не вправе обвинять его,- продолжал Скакунов.

- Но мы должны держать в голове.

- Несомненно.

- Кто не пойман, чаще всего и вор.

- Степанов мог сбежать и передать цифры банковского кода.

- О-ё-ё!!.. – Кальвадос хлопнул ладонью по черепу.- В сейфе изначально лежала подмененная карта. Родригес опередил нас!

- Вы не сразу заметили, что карта не та? – подозрительно спросил Скакунов Кальвадоса.

- Только что. Моя память…

         С подавленным восхищением Кальвадос глядел на русских сыщиков, он не догадывался, что и сам давно в кругу подозрений.

                                                             11

         Борис и Витя по влажной осыпи пробирались в пещере. По стенам стекала вода. За долгие годы она выровняла подножные камни. Идти по ним было скользко, словно по бильярдным шарам.

         Сталактиты спускались со свода, сталагмиты  поднимались со дна, соединяясь в причудливые колонны. Неясный призрачный сизый свет распространялся по пещере, скрадывая расстояние, делая пространство призрачным. Взмахи крыльев летучих мышей пронзали голубизну, создавали непрерывным шипящим полётом живую паутину, среди нитей которой пробирались отец с сыном.

         Запахло серой. Борис и Витя вышли на открытую площадку, откуда открывалось ложе большого озера. Вода в нём бурлила. Напряжённые столбы гейзеров вздымались в пенящихся пузырях. Магма дремлющего прибрежного вулкана окрашивала глубины озера пунцовым. Розовые протуберанцы брызг рвались из озера в голубизну воздуха. Смешение рождало совершенно фантастический цвет. Тюль красно-голубой нежности из тумана и водной дисперсии висел над озером,  изгибаемый ветром. Гейзеры бахромой ковра пульсировали внизу. Дурманящие испарения кружили голову. Причудливые расселины, искривления и выпуклости горной породы, дышащее пузырями сероводорода озеро, цвета, неизвестные доселе, рождали ощущение – Борис и Витя на пороге Чистилища или Ада.

         Прозрачность дымки, чистая водная взвесь, вытянутая парусом от озера к своду, созидали гигантское зеркало. Борис и Витя могли наблюдать себя, стоящих на площадке. Подземный сквозняк кривил зеркало. Фигуры искажались. Витя вырастал и расползался вширь. Его папа корчился лилипутом, смешно раздувал щёки, страшно выкатывал глаза.

         Борис и Витя спустились с площадки. Вслед за ними устремились корявые монстры. Они протягивали цепкие неловкие пальцы, чтобы ухватить путешественников, невольно нарушивших покой древних времён. Конечности отражений взлетели в вышине, безмолвно ложась на плечи и лица Вити с Борисом. От неожиданности они побежали. Монстры теней преследовали их, летя в полумраке.

         На осклизлом камне Витя поскользнулся и рухнул, разбив коленку и расквасив нос. Борис склонился над ним, и монстры затихли. Они колебались под сводом, ломаясь телами, как в луче волшебного фонаря.

         До Бориса дошло, это их собственные зеркальные отражения преследуют его с сыном. Стоит отойти подальше от озера,  и они исчезнут. Так и случилось. Но новая напасть постигла героев. Глаза Вити сверкнули в темноте. Охотящиеся летучие мыши приняли их за пару светляков и налетели тучей.

         Борис и Витя отмахивались фонарями. Лучи света перекрещивались во мраке, выхватывая шипящих, выпустивших когти перепончатокрылых гадин, обезумевших от голода и изоляции в гроте.