Казни Дьявольского Акра

Акцент у хозяина был, однако, английский, а не немецкий.

– Тварь, – прошипела сквозь зубы Эмма.

– А пусто́ту ты видишь? – тихонько осведомился я.

Она ответила быстрым испуганным кивком. У меня сердце упало, хоть я и знал ответ заранее. Новая пусто́та. Из тех, которых я не мог контролировать и даже почувствовать толком не мог – только на совсем близком расстоянии.

– А черный выход из дома есть? – шепотом спросила Бронвин.

Как по заказу сзади треснул винтовочный выстрел. Еще один мужчина, тоже в серой германской униформе, загораживал дверной проем – тот, что выходил на лестницу. В одной руке он держал вполне современного вида пистолет, с прицелом, а в другой – что-то вроде ружья, только из ствола у него курился завиток огня, а приклад соединялся трубками с ранцем у товарища на спине.

Не винтовка, нет. Огнеброс.

– Эгей! – крикнул он и пальнул струей огня поверх наших голов.

Мы пригнулись, шеи обожгло жаром. Себби сшибла с Юлиуса шляпу, которая успела загореться, и он, упав на колени, принялся колотить ею об пол, чтобы потушить.

– Только попробуйте погасить свет, и он изжарит вас, как кур, – предупредил тот, что с поводком.

– Н-не буду, – выдавил Юлиус.

Мисс Ястреб застонала на полу.

– Чего вы от нас хотите? – надменно спросила мисс Буревестник.

– Просто сдохните, – предложил он. – Переговоров мы вести не намерены, так что речи можете не закатывать – не поможет. – Он вытащил из кобуры пистолет. – Кончаем с ними, Бастиан. Каул сделает нас за это бессмертными…

Мысли у меня лихорадочно метались, но никакого выхода я придумать не мог. Его просто не было.

– Не делайте этого, – нарочито спокойно и хладнокровно произнесла Эмма. – Мы, конечно же, сможем что-нибудь придумать…

Попытка выиграть время не прошла. Пусто́та плавно раскрутилась и выпрямилась в полный рост. Да и говоривший все равно никого не слушал.

– Бастиан, уступаю тебе эту привилегию.

– С удовольствием, – отозвался стоявший позади, поднял оружие и прицелился.

Раздался громкий хлопок. Однако вместо одного из нас тварь с поводком отшатнулась назад, стукнулась спиной о дверной косяк, удивленно воззрилась на своего напарника, а из рваной раны у нее на горле брызнула во все стороны кровь. Мужчина обронил поводок, беззвучно разинул рот и сполз на пол.

Пусто́та пронзительно взвизгнула и развинтила свои громадные челюсти. Я так и не понял, какого дьявола тут происходит, но инстинкт подсказал мне перехватить пусто́ту и предоставить кому-нибудь еще разбираться с огнеметчиком. Отпихнув с пути Горация и Еноха, я кинулся к зверюге. Два ее языка мигом прострелили разделявшее нас пространство, обвились мне вокруг ног и опрокинули на пол. Третий язык полетел в Нур и обхватил за шею, четвертый – в Юлиуса и связал ему руки, прежде чем он успел погасить в комнате свет.

Меня потащило в сторону раззявленной пасти.

Кто-то крикнул что-то на пустотском.

Я уже почти исчез у нее в челюстях, но не успели зубищи меня коснуться, как тащившие языки внезапно обмякли и выпустили добычу. Мимо меня простучали шаги – это огнеметчик подбежал к пусто́те, все еще крича на нее на причудливом диалекте пустотского, который я плохо понимал. Пусто́та присмирела и глядела теперь на него, раскрыв пасть, потом втянула в нее все свои языки и улеглась на пол рядом со своим мертвым господином.

Белоглазый меж тем повернулся к нам, опустив свой огнеброс.

– Я пришел вам помочь, – сообщил он. – Меня зовут Горацио. Мистер Портман, мисс Прадеш, мы с вами уже встречались.

– О чем он вообще говорит? – Юлиус растирал запястья, за которые его схватила пусто́та. – Ты его знаешь?

– Да, – сказал я. Голова кружилась… Я ощущал желание пусто́ты меня убить, но Горацио приказал ей лечь, и она лежала. – Он тварь.

Это Горацио оспаривать не стал.

– Я – бывшая пусто́та Гарольда Фрейкера Кинга, известного вам как Эйч. – Голос его был ясен, а слова отлетали друг от друга, как щелчки; лицо уже перестало быть полуоформленной массой новорожденной плоти – теперь это был вполне нормальный человек… Правда, без зрачков в глазах. – Я воссоединился с моими бывшими товарищами и заставил их поверить, что я все еще один из них. Они обнаружили вас и выследили.

Последние слова были адресованы мисс Буревестник.

– Что? – не поверила она. – Но как?

– Я вам позже объясню. Сейчас просто придется мне поверить. За этими идут другие, они гораздо хуже.

– Что может быть хуже? – поежилась Себби.

Снаружи до нас долетел рев… В других обстоятельствах мне бы при этом звуке представилась какая-нибудь Годзилла или динозавры из «Парка юрского периода», но…

– Мурнау, – коротко сказал Горацио. – И с ним еще больше пустот.

– Мурнау?! – Нур попыталась не поверить своим ушам, но не очень преуспела.

С лужайки перед домом раздался голос, глубокий и гулкий.

– Дети! О дети! Выходите, где бы вы ни были.

Мы кинулись к окнам.

Гигантский кошмар громоподобно топал по подъездной дорожке. Высоты в нем было футов двадцать. Нижняя часть, гм… фигуры представляла собой бесформенную массу колышущейся черной слизи, а верхняя – верхняя определенно смахивала на расплавленного Мурнау-переростка.