Кедровая долина

“Не без друзей и не одинокую! – обнадеживающе прервала Изабелла причитания Мари и жалостливо прижала ее к своей груди, – плачь, бедная моя девочка, твоя потеря стоит многих слез. Вспоминай свое сокровище, вспоминай счастливые дни. Как искренно он любил тебя, и как ты…”

“И я любила, горячо-горячо любила! О, всемогущая королева, сделай так, чтоб я в последний раз услышала голос его, увидела святой лик его! Один лишь раз! Сердце мое жаждет этого!”

“Ах, кабы престол наделял всемогуществом… Ты можешь увидеть его, бедная моя Мари, но слышать его никому более не дано. Поверь, голос Моралеса смолк не только для жены, но и для всей Испании и монархов ее. Удар был слишком силен!”

“Удар? Какой удар? Как он умер? Кто убил его? Смилуйся, добрая королева, дай мне знать правду!”

“Дело не вполне ясное, дитя мое. Ответь мне, знаешь ли ты человека, ненавидевшего твоего мужа, или, быть может, был враг у Моралеса? Жене известно многое…”

Мари упала на колени, обхватила руками платье королевы. Сквозь слезы она бормотала неразборчивые слова. Хотя Изабелле показалось, будто Мари скрывает что-то, она не стала настаивать на ответе – слишком велико горе у бедняжки. Королева бережно подняла Мари с колен, взяла ее руку в свою.

“Нашелся негодяй, который грязным делом полночного убийства преступил законы божеские и человеческие. Здесь все таинственно. Но не сомневайся, Мари: гнусное злодеяние будет отомщено!”

“Убийство? Кто убийца? – вскрикнула Мари, в ужасе представив себе страшную смерть мужа, – кто поднял меч на моего Фердинанда? О, королева, скажи мне!”

“Возможно, человек этот тебе известен. С тяжелым сердцем мы его подозреваем, нам трудно поверить в его виновность, но есть сильная улика и признание. Это любимец моего мужа, молодой англичанин Артур Стенли”.

“Стенли!” – пронзительно вскричала Мари и вскинула на изумленную Изабеллу безумный взгляд. В следующее мгновение она без памяти рухнула к ногам королевы.

Глава 16

“Средь неприветной мрачной ночи

Могильный скорбный гимн звучит.

Темно, ни зги не видят очи,

Душа, страдая, кровь сочит,

И ком земли о гроб стучит”.

(Чарльз Суэйн)

В этом месте нашего повествования нелишне сделать маленький исторический экскурс, чтобы помочь читателю лучше понять действия монархов по отношению к подозреваемому в убийстве Артуру Стенли.

В 15 веке в Кастилии существовал так называемый кортес – учреждение, подобное нашему парламенту. Кортес уравновешивал могущество короля и аристократии влиянием народа. Он издавал законы, устанавливал налоги, разбирал жалобы, объявлял войну, заключал мир. Кортес не мог быть распущен или упразднен только лишь по воле короля. Для этого требовалось согласие самого кортеса. Шотландский историк Уильям Робертсон писал, что в те давние времена принципы свободы и законности были осознаны в Кастилии глубже, чем в любой другой европейской стране, и Англия пришла к такому пониманию государственного устройства лишь через сто лет.

В Арагоне во главе судебной власти стоял независимый от воли монарха верховный судья. Личность его была неприкосновенна, он даже мог смещать недостойных доверия королевских министров. Законные права арагонцев были определены с тщательностью, нехарактерной для Европы той эпохи. Ни один арагонец не мог быть заключен в тюрьму, подвергнут пыткам и осужден без доказательств и соблюдения судебных процедур.

Изабелла и Фердинанд возродили охранное воинство под названием Святая Эрмандада – Святое Братство. В задачу сего учреждения входило обеспечение безопасности в городах, охрана торговых путей, борьба с разбойничающими рыцарями. Эта вооруженная организация помогала монархам ограничить произвол феодалов, которых она лишала возможности беззаконного суда в их поместьях или укрывания преступников от возмездия.

Испанские традиции законности (кортес, верховный судья) и новые реформы монархов (Святая Эрмандада) подсказывали Изабелле и Фердинанду образ действия в решении судьбы Артура Стенли. Суд над предполагаемым преступником должен был вершиться по всем канонам, что в особенности важно, поскольку обвиняется иностранец: Испании приличествует выглядеть достойно в глазах Европы. Сам Фердинанд намеревался председательствовать на суде. Королевский приказ требовал тщательного сбора доказательств и свидетельств. При необходимости суд мог быть отложен на срок до двух недель со дня убийства.

Артур Стенли считался вассалом короля. В соответствии с еще существовавшим тогда феодальным обычаем, король, как сюзерен Стенли, мог самолично вершить суд над своим вассалом и приговорить его к смерти. Однако такое решение противоречило бы духу испанского правосудия и букве закона Святой Эрмандады. Ввиду всех важных резонов Фердинанд отверг короткий путь.