Кедровая долина

“Моя королева, завтра на суде я произнесу вещи необычайные, должно быть, страшные, но истинные. И как бы не порочили меня собственные речи, я молю вас не отталкивать вашу Мари, ибо ей больше, чем когда-либо, нужна будет ваша защита. Я молю не отвергать мою любовь и продолжать меня любить!”

“Как странно все и таинственно, – сказала Изабелла, усомнившись в здравости ума страдалицы, – я исполню твою просьбу, как и обещала. Однако приоткрой завесу тайны, Мари!”

“Вы услышите об обмане, и многие выкажут свое презрение и осуждение… Вы не оттолкнете меня, моя королева?”

“Я прощу обман, если ты покаешься и скажешь правду. Ты слишком взволнована, бедное дитя мое, и придаешь чрезмерное значение не слишком важным вещам. Сейчас иди и молись, чтобы завтрашний день дал тебе мужество для свидетельства в суде. Я прощу тебя и буду любить как прежде. Святые отцы поддержат твои силы”.

Изабелла притянула ее к себе и поцеловала в щеку. Эта нежность и огромное доверие королевы растрогали Мари. Ее намерения не изменились, но исполнение их сделалось мучительнее.

Глава 18

Леонт:

К великой нашей скорби открываем

Мы этот суд…

Но тираном никто не назовет нас, ибо мы

Передаем решенье правосудью,

Чтоб осудить иль оправдать открыто.

Введите подсудимую.

(Уильям Шекспир, “Зимняя сказка”, перевод Вильгельма Левика)

Наступило утро дня суда. Синее небо, высокие белые облака, прозрачный воздух, ароматы земли – одним словом, очарование прекрасной Испании. Как чужды этому благолепию убийство, смерть, горе!

Городки и деревни вокруг Сеговии отряжали своих посланцев на суд – и горожанам и селянам не терпелось узнать, как решится дело об убийстве Моралеса. Печаль и негодование гнездились в сердцах людей. Скорбели о благородном земляке и жаждали расправы над подлым иноземцем.

Помещение суда наполнилось до отказа. На почетном месте восседала Изабелла. Ее присутствие предопределяло справедливость предстоящего действа. Она с удовлетворением отмечала, что яблоку негде упасть в зале, ибо желала широкого распространения молвы о беспристрастности правосудия в ее владениях. Сплоченной группой сидели святые отцы из ближайшего католического монастыря.

Монахи Святого Франциска славились своей неподдельной преданностью Богу, а некоторые из них отличались ученостью. Их любовь к вере не знала ни границ, ни преград, ибо без исступленности нет монаха. Покушение на правила служило причиной неприязни, а непослушание влекло за собой гонения. Взгляд извне католического общества отметил бы, пожалуй, что бесконечные достоинства монашеской праведности имели продолжением недостаток терпимости. С внутрикатолической точки зрения недостатки немыслимы.

Возглавлял группу монахов заместитель настоятеля монастыря отец Францис – человек непреклонного аскетизма и твердых принципов. Бесстрастное лицо его внушало почтение и благоговейный страх. Оно не выражало ни доброты, ни злонамерения. Он посвящал свою деятельность борьбе за смягчение нравов, за искоренение распутства, за изгнание излишеств из жизни испанцев, а также неустанно пекся о религиозном просвещении народа. Католику нет нужды искать истину – он ею владеет.

Отец Францис слыл человеком глубоких знаний, тонко понимал человеческую натуру, обладал энергичным практическим умом. Проницательность Изабеллы и Фердинанда различила сквозь завесу аскетизма огромные достоинства отца Франциса. Его талантам суждено было сыграть немалую роль в истории Испании. Прошли годы, и, к несчастью, влияние этого человека на жизнь страны повредило судьбе свершенных монархами реформ.

Сам настоятель монастыря, будущий основатель испанской инквизиции и первый великий инквизитор Испании – Торквемада, отсутствовал на суде ввиду обилия иных важнейших дел веры и церкви. Торквемада был весьма доволен возможностью препоручать мирские и монастырские занятия своему надежному и способному заместителю. В свою очередь, облаченный доверием отец Францис ревностно и со рвением отдавался исполнению долга.

Святые отцы расположились в порядке старшинства. За ними сидели рыцари, избранные для участия в суде. Среди них преобладали кастильцы – земляки убитого. Присутствовали люди из Святой Эрмандады, ибо без них не вершилось правосудие. Высокие участники предстоящего разбирательства образовали полукруг, в центре которого было приготовлено кресло для короля. Особые места предназначались для обвиняемого, для обвинителей, для свидетелей. Цепь солдат окаймляла зал. Усиленная охрана окружила пятачок, где предстояло появится Стенли.