Кейн (ЛП)

Я проверила остальную часть своего тела, но больше ничего не увидела, поэтому посмотрела на Кейна.

— У тебя синяк под глазом и челюсть распухла, но это все. Все остальное в порядке.

Я медленно кивнула.

— Тебе больно?

На удивление — нет.

Было больно, когда я попыталась заговорить, но в остальном я была в порядке.

Я покачала головой.

— Хорошо, — сказал Кейн. — В капельнице обезболивающие и жидкость. Это поддерживало тебя со вчерашнего вечера. Ты здесь уже шестнадцать часов.

Я здесь уже шестнадцать часов?

— Ты в порядке? — спросил меня Кейн.

Я тут же покачала головой.

Я не знала, что со мной случилось и почему была так расстроена. Это заставляло меня чувствовать себя чужой в собственном теле. Мне это не нравилось.

Опустив взгляд на свои руки, я стала рассматривать их. Я так старалась вспомнить о том, что со мной случилось. Я помнила, как пошла в школу после уроков. Мне нужно было присмотреть за одним учеником. Один ученик. В моем классе. Один.

В одну секунду все было туманно и темно, а в следующую — образы заполонили мой разум.

Филипп.

Огонь.

Дым.

Калеб.

Мой ребенок.

Я до боли расширила глаза.

— Ребенок, — прохрипела я, а затем закашлялась.

— Полегче, дорогая, — успокоил меня Кейн и дал выпить немного воды. — Маленькими глотками, будет больно.

Я захныкала от боли, когда проглотила немного воды, которая была у меня во рту. Казалось, лава стекает по моему горлу.

— Вот так, — пробормотал он и продолжил поглаживать мою здоровую руку.

Я моргнула и подняла руки, хотя это было трудно, потому что мое тело ощущалось таким уставшим. Прижала руки к животу и с облегчением почувствовала, что он все еще огромный и твердый.

Я посмотрела на Кейна диким взглядом.

— Все в порядке, он все еще там.

От облегчения меня чуть не стошнило.

Я заплакала, и это расстроило Кейна.

— Куколка, — выдохнул он. — Вы двое в порядке, клянусь.

Я покачала головой.

— С ребенком все в порядке. Врачи не знают, были ли какие-либо повреждения из-за вдыхания дыма, но, насколько они могут судить, все выглядит нормально.

И тогда мои слезы потекли быстро и яростно.

Что, если у ребенка повреждение мозга из-за дыма, перекрывшего мне кислород?

Всевозможные кошмары заполонили мой разум, и ужас полностью сковал меня. Я не слышала, что говорил Кейн. Все потому, что я плакала.

— Детка! — взмолился Кейн. — Он в порядке, я обещаю, он в порядке.

— Что, если… мозг… поврежден?

— Не думай так, — прошипел Кейн. — Думай о хорошем. С ним все в порядке!

Я протянула руку и схватилась за горло, когда его пронзила боль.

Я закрыла рот, и по щекам полились горячие слезы. Больно… Боже, какая боль. Я никогда не чувствовала ничего подобного за всю свою жизнь. Как будто кто-то медленно водил пилой по моему горлу.

— Я позову медсестру, — сказал Кейн и вскочил с кровати. Он выбежал в холл и позвал на помощь.

— Она очнулась и ей больно. Пожалуйста, поторопитесь.

Я пару раз моргнула, а когда сосредоточилась, рядом со мной оказались две медсестры.

— Эйдин, Вы меня хорошо слышите? — спросила первая медсестра. — Не отвечайте устно, просто кивните: если «да» и покачайте головой если «нет». Вы поняли?

Я кивнула.

— Хорошо. Со слухом у Вас все в порядке? Кажется, будто Вы в туннеле?

Я кивнула. Слух в порядке.

— А как насчет груди, Вам больно, когда Вы дышите?

Я проверила это и сделала глубокий вдох, который привел к кашлю. Быстро указала на свое горло — единственную боль, которую я чувствовала.

— Ваше горло?

Я кивнула.

— Хорошо, у Вас болит грудь?

Я покачала головой.

— Хорошо, это действительно хорошо.

Медсестра посмотрела на Кейна и сказала:

— На всякий случай мы проведем курс гипербарической кислородной терапии. В больнице ее поместят в кислородную камеру под давлением. Это ускорит замену угарного газа кислородом в ее крови.

— Это безопасно? — спросил Кейн. — Она беременна.

Медсестра кивнула.

— Это настоятельно рекомендуется беременным женщинам, подвергшимся отравлению угарным газом. Не рожденные младенцы более восприимчивы к повреждениям, так что это будет хорошо, как для матери, так и для ребенка.

Я хотела этого. Если это устранит какие-либо повреждения ребенка, я полностью за.

Я кивнула.

Кейн сосредоточился на мне.

— Ты хочешь это сделать?

Я снова кивнула.

— Она хочет этого.

Медсестра посмотрела на меня.

— Хорошо, Эйдин, мы подготовим камеру. Мы придем за Вами через двадцать-тридцать минут. Нормально?

Я кивнула.

Медсестра нажала на кнопку, и это заставило верхнюю половину моей кровати подняться. Она приподняла ее настолько, чтобы я все еще лежала, но в более вертикальном положении. Затем она наклонилась ко мне и поправила кислородную маску на моем лице.

— Держите это на лице, милая, — сказала она и взбила подушку у меня под головой. — Это облегчит дыхание.

Я кивнула, затем посмотрела на дверь, когда она открылась, и ввалились человек за человеком. Я улыбнулась своей семье, когда они собрались вокруг кровати. Мой младший брат был первым, кто быстро наклонился и обнял меня.

— Ты в порядке? — прошептал он мне на ухо.