Кейс. Доставка курьером

Через пятнадцать минут «мазда» уже скользила по шоссе на окраине города, справа отвесной стеной возвышался сосновый лес. Мишутка сидел в кресле, пристегнутый ремнями, как космонавт, и с интересом смотрел в окно. Я дала ему ванильный сухарик, и детеныш погрузился в нирвану – тридцать три удовольствия обрушились на него: поездка в красивом автомобиле, интересное мельтешение за окном, сладкий сухарик.

Себе я тоже взяла один.

– Юля, а ты переедешь ко мне, пока родители будут здесь? – спросил Глеб, вылавливая мое отражение в зеркале заднего вида.

Я едва не подавилась сухарем.

– Совсем крышу снесло, Глеб?! Ты чего мне предлагаешь?!

– Юля! Ты же согласилась побыть моей девушкой.

– О переезде речи не шло.

– Тогда кто мне поверит?

– Ты даже сейчас уже выглядишь гораздо убедительнее, – успокоила я.

Стал больше похож на мужчину.

– Мне нелегко, – признался Глеб. – Я наступаю себе на горло.

– Продолжай в том же духе, и родители уедут домой успокоенными – с их мальчиком все в порядке.

– Все-таки, я думаю, будет лучше, если ты неделю поживешь у меня.

– А что я скажу Никите?

– Я сам ему все объясню. Как мужчина мужчине.

Мужчина мужчине?

Гениально!

– И как же ты ему объяснишь?

– Ну, типа… – начал Глеб, но замолчал и нахмурил лоб. Видимо, светлые мысли его покинули.

– Да, давай-ка, изобрази. Что ты скажешь Никите? Одолжи мне напрокат свою женщину, а то я настолько заигрался в метросексуала, что меня уже принимают за голубого. Именно это и говорят обычно мужики друг другу, когда собираются выпить пива с воблой.

– Фу, пиво с воблой, – брезгливо скривил рот Глеб. – Скажешь тоже…

Автомобиль летел по загородной трассе, вокруг расстилались живописные зеленые поля, украшенные лесными островками.

– Слушай, а заедем сейчас к одному моему клиенту? Раз уж мы тут очутились. Я на сегодня с ним договоривался. У него роскошная усадьба. Я спальни ему переделываю. Хотите? Эй, пацан, хочешь по травке пошастать?

Пацан удивленно смотрел в окно.

– Да как-то неудобно, – засомневалась я. – Завалимся целой толпой. Я да еще и ребенок. Испугаем человека.

– Подумаешь! Мне только образцы шелка показать и прикинуть, как будет смотреться в комнате. Это депутат Воскресенский.

– Ха! Я ж его знаю.

– Да кто же его не знает, – пожал плечами Глеб. – Его рожа на каждом доме висит.

Это точно!

Накануне выборов в гордуму депутат Воскресенский украсил огромными плакатами со своей упитанной физиономией половину городских зданий. С них он пронзительно буравил взглядом избирателей и обещал восстановить справедливость. В чем именно и каким образом Воскресенский собирался восстановить справедливость, не уточнялось.

– Ну, раз вы знакомы, давай заглянем на пару минут. У него, кстати, белки, еноты и лошадки. Мой племяш в восторге от всей этой живности – я уже возил его сюда на экскурсию. Считай – бесплатный зоопарк.

– Белки! Еноты! Лошадки! – загорелась я. – Давай поехали. Мишутка опупеет от счастья.

И я, наверное, тоже.

Глава 6 Вот и погуляли!

На одной из развилок мы съехали с трассы и вскоре оказались в коттеджном поселке. Глухие кирпичные стены возвышались справа и слева от дороги, они защищали личное пространство собственников дворцов и замков – мы словно ехали по тоннелю.

Глеб по телефону предупредил о нашем приезде.

– Антон Аркадьевич, – сказал он. – Я уже близко… Ага… Ага… Да… Ха-ха! Вы это… открывайте ворота, хорошо? Сломались? А-а… Ладно… Антон Аркадьевич, готовьте к кастингу енотов. Везу благодарного зрителя, малюсенького такого, в памперсах… А? Нет, не племянник… Ну вот, – обратился ко мне дизайнер, – я предупредил Воскресенского.

– А про меня почему не сказал?

– Про тебя?.. А ты будешь, типа, сюрпризом.

– Вот еще. Да Воскресенский меня и не помнит вовсе.

– Ты так считаешь?

– Мы с ним и разговаривали-то всего пару раз на официальных приемах. Как бы он меня запомнил?

– А вдруг ты произвела на него неизгладимое впечатление?

Я с подозрением посмотрела на Глеба:

– Издеваешься? Я не отношусь к категории девушек, способных производить на мужчин неизгладимое впечатление.

– Однако у тебя масса знакомых, и девяносто процентов из них – мужики. Причем многие из них – известные в городе личности.

Хмм…Тонкое замечание.

Да, если подумать, так оно и есть. Издержки (или бонус?) профессии – постоянно вращаюсь в высших сферах. Вернее, вращаются, словно планеты, мои влиятельные и известные знакомые. А я мельтешу между ними, как метеорит.

– Да ладно, Юля, не парься! Воскресенский – мировой мужик. Он гостям всегда рад. И мы же только на минутку.

– Неудобно как-то без приглашения. Я думала, ты хотя бы по телефону спросишь, можно ли…

– Не гунди! – отрезал Глеб. – Мы уже приехали.