Кель и Джил. Тайны древних

– О, нет-нет, мой юный друг, это как раз хорошо, ведь это существенно облегчило процедуру нашего освобождения. В данном случае я размышлял немного о другом. Насколько я могу судить, исходя из своих наблюдений, Ультон очень любит своего брата, и старается потакать тому во всех его желаниях, хотя, при этом, делает вид, что осуждает и не одобряет действий Бейтона, чтобы не компрометировать себя перед подчинёнными. Именно поэтому он позволяет брату пить сколько угодно, в отличие от остальных разбойников, и сам от него никогда не отстаёт, чтобы Бейтон не обижался на то, что ему не с кем как следует выпить. И вот тут имеется одна загвоздка: даже несмотря на то, что они весьма и весьма близкие, можно даже сказать, кровные родственники, они очень сильно отличаются в плане физиологии, поэтому, когда Бейтон упивается до полусмерти – для самого Ультона банкет только начинается. И именно поэтому я опасаюсь, что высокая толерантность Ультона к алкоголю может стать для нас большой проблемой, потому как количество выпитого, скорее всего, никак не скажется на его боевых навыках, в то время как почти половина оставшейся банды потеряет возможность нормально управлять собственными конечностями.

Лекарь недоумевал:

– Но почему? Как ни крути, если у него в крови много алкоголя – он будет медленнее, и менее рассудительно соображать, да и координация движений, может быть, хоть и совсем немного, но всё же нарушится – это же хорошо для нас, разве нет?

В отличие от юноши, голос старца не выражал оптимизма:

– Разумеется, это так. Но, исходя из рассказов, историй и воспоминаний, что мне довелось услышать, находясь у них в плену – они все участвовали в гражданской войне. И, даже несмотря на то, что они служили в батальоне разведчиков, им очень часто приходилось напрямую участвовать в сражениях. Именно благодаря Ультону, потому как в бою он сражался за пятерых, им удавалось выходить победителями из каждой стычки. Хоть по внешнему виду и не скажешь, но скорость и ловкость Ультона лежат далеко за пределами нормальных человеческих возможностей. И, как мне кажется, даже если взять в расчёт тот факт, что он сегодня довольно крепко выпил – это окажется настолько незначительным, что совершенно не повлияет на наши шансы на успех. Ведь, что сражаться с пятью людьми одновременно, что с четырьмя с половиной – разница невелика. – С легкими нотками безнадёжности и отчаяния заключил Монарх. Но, в следующий миг целитель, одёрнув себя, повернулся к лекарю, и ободряюще улыбнувшись, заявил очень самоиронично. – Но что это я здесь нагнетаю, в самом деле? Не стоит настраивать себя на негативный лад. – Он легонько похлопал себя по лбу подушечками сухих пальцев. – В нашем положении нужно радоваться любому преимуществу, даже самому малому, не так ли? – Старец шутливо-зловеще тихонько похохотал. – Если во время боя кому-нибудь из них в глаз попадёт даже самая маленькая соринка – она перевернёт ход всей дальнейшей битвы.

Улыбнувшись в ответ, Кель медленно кивнул. Чтобы как-то отвлечься от мрачных мыслей, пока Джил всё равно занималась распилом верёвки, и хоть немного снять напряжение перед грядущими событиями, лекарь решил задать вопрос на отвлечённую тему:

– Монарх, скажите, а, совершенно случайно, из этих двоих, Ультон не приходится Бейтону младшим братом?

Одна из бровей целителя приподнялась:

– Насколько мне известно, нет. – На всякий случай, чтобы убедиться, что маразм ещё не успел взять верх над его разумом, старец с опаской посмотрел в сторону костра, чтобы очень внимательно разглядеть вожака бандитов. И там, на месте Ультона, всё ещё сидел самый высокий, крупный, сильный, и свирепый из разбойников, чьи глаза полыхали ледяной яростью. По всем параметрам Ультон выглядел старше, опытнее, и ответственнее Бейтона, и их никак нельзя было спутать между собой. Медленно повернувшись обратно, Монарх уточнил с лёгкой тревогой в голосе. – А что навело тебя на подобную мысль, мальчик мой?

Улыбка лекаря поугасла, но не исчезла, если бы его догадка оказалась правдой, она бы его изрядно повеселила, а так всё оказалось гораздо прозаичнее: