Кель и Джил. Тайны древних

Целитель замер, и начал одной лишь мимикой лица показывать лекарю и артистке, чтобы те оставались на своих местах, и не двигались.

Наконец, спустя всего две секунды, которые показались пленникам тремя вечностями, главарь бандитов насмешливо выпалил, обратившись к охраннику:

– Не вздыхай ты так, Кинтон, завтра твоя очередь придёт – вот и отдохнёшь, а пока работай, с-с-салага! – Произнеся последнее слово, великан хохотнул, а разбойники из его окружения, побросав на охранника косые взгляды, мерзко захихикали над ситуацией товарища.

Однако Кинтон, как ему и было приказано, никак не отреагировал.

После этого эпизода, головорезы незамедлительно вернулись к своему застолью. Один из разбойников периодически поднимался, чтобы перевернуть на вертеле кабанчика, чтобы тот прожаривался равномерно.

Лицо артистки, которое уже успело побледнеть, начало вновь постепенно наливаться красками.

Старец медленно поднял голову, чтобы оценить обстановку. Заметив нездоровый цвет кожи девушки, и выпученные глаза юноши, который всё это время лежал, ни жив, ни мёртв, не меняя позы, Монарх принялся приводить их в чувство:

– Кель, Джил, дети мои, спокойно. Никто не смотрит в нашу сторону. Ультон что-то очень увлечённо обсуждает с Кривым. Остальные же о чём-то переговариваются друг с другом, и не обращают на нас никакого внимания. Всё хорошо, можете действовать.

Артистка наконец-то выдохнула. Она посмотрела на лекаря почти даже с ненавистью, и злобно прошипела:

– Бесы бы тебя разодрали, Кель! Грация как у мешка с камнями! Грёбаный растяпа!

– Это вышло случайно! Прости, я был не готов. – Начал оправдываться Кель.

– Меньше отвлекался бы на всякую ерунду – подготовился бы! – Рыкнула девушка.

– Ну, прости меня, прости! Ты права. – Лекарь понимал, что совершил огромную глупость, и едва всех не подвёл. – Я понял, что нужно больше уделять внимания тому, что ты говоришь, и меньше обсуждать всякие посторонние вещи. Обещаю, до исполнения самого последнего пункта нашего плана я буду сосредоточен только на нём, и ни на что больше не отвлекусь.

Джил тяжело вздохнула, ей не оставалось ничего, кроме как простить незадачливого юношу, и поверить ему на слово:

– Ты уверен, что сможешь прикрыть нас, в случае чего? Может быть, будет лучше, если ты здесь и отсидишься до самого конца?

Кель замотал головой, и активно зажестикулировал кистями рук:

– Нет, Джил, поверь мне! Это была случайность! Всего лишь случайность! Я всё сделаю правильно! Я вас не подведу, обещаю!

– Ладно. – Артистка медленно выпустила воздух через ноздри. – Прячься за соседнее дерево. – Она мотнула головой себе за спину, и указала туда же большим пальцем правой руки.

Кивнув, лекарь медленно перевернулся на живот, после чего, встав на четвереньки, припал как можно ближе к траве, и, задирая конечности как можно выше, чтобы одежда не тёрлась о траву, и, таким образом, не издавала шума, пополз в указанном направлении.

Артистка тихонько усмехнулась. В другой ситуации она бы в голос посмеялась над несуразным положением напарника, но в тот миг ей было совсем не до смеха.

Оказавшись на нужном месте, юноша распрямился, и, осторожно выглянув из-за дерева, принялся следить за действиями разбойников. Его локти и коленки позеленели, изгваздавшись об траву.

Убедившись, что Кель добрался до дерева без происшествий, и не сумеет сотворить очередную глупость, Джил обратилась к старцу:

– Монарх, вы с ножом управитесь? Сами сеть сможете разрезать? Или мне вам помочь?

Целитель кивнул:

– Сумею. Я всё ещё неплохо владею своим разумом и руками, моя дорогая Джил, в конце концов, они одновременно и мой рабочий инструмент, и самый надёжный способ заработка. – Он с некоторым сожалением оглядел свои ноги. – А вот с возвращением на твёрдую почву мне понадобится помощь.

Джил одним широким, бесшумным шагом выскочила из-за укрытия, передала раздвоенный клинок старцу, и так же быстро и незаметно скрылась из поля зрения бандитов. После чего скомандовала:

– Кель, следи за лагерем, а я помогу Монарху спуститься.

Хоть лекарь и без того тем и занимался, но всё же ответил, не отвлекаясь от дела:

– Понял.

Целителю пришлось потратить немного времени, чтобы крепко обхватить неудобную рукоять клинка артистки. После этого он принялся довольно споро разрезать удерживавшие его верёвки.

Лекарь осторожно выглянул из-за левой половины ствола.

Пёс и Сухой всё ещё раскачивались, шёпотом напевая какую-то песню. Ультон перестал разговаривать с Кривоым, вместо этого, теперь он что-то обсуждал с бандитами, сидевшими от него по правую руку. Сам же часовой в кои-то веки не смотрел по сторонам, позволив себе расслабиться, он вслушивался в беседу главаря с соратниками.