Кельтская мифология. Энциклопедия

Даже хорошо известная история о последнем пленении Мирддина или Мерлина, заключенного в гробницу колдовских чар — «в башню без стен, врат и дверей», — читается как явный миф о солнце, «окруженного языками пламени и сиянием славы небесной». Владыка Небес, в ореоле сияющего пламени и поистине живого света, медленно движется в сторону запада и наконец исчезает в волнах моря (как гласит один из вариантов мифа), или опускается на некий отдаленный остров (согласно другой версии), или даже садится в глухой лес (как повествует третья). После окончательной кодификации мифов этим таинственным островом стал о. Барнси, лежащий у самой западной оконечности Гвинедда. Именно на этот остров бог Солнца и отправился в сопровождении девяти славных бардов, захватив с собой легендарные «Тринадцать сокровищ Британии», которые с тех пор были навсегда потеряны для простых смертных. Нет никаких сомнений, что остров Барнси обязан своим названием именно этой легенде; по всей вероятности, аллюзию на этот сюжет можно найти в трудах греческого историка I века Плутарха, который рассказывает, что некий славный ученый по имени Деметрий посетил Британию и привез на родину подробный рассказ о своем путешествии. В нем Деметрий упоминает несколько необитаемых священных островов неподалеку от побережья Британии. По его словам, островки эти получили названия по именам богов и героев, но среди них не было ни одного, на котором томился бы в заключении Кронос вместе со своими богами-спутниками под бдительным присмотром стража Бриарея. Кронос спал, «ибо сон был цепью, скованной для него». Нет никакого сомнения, что это божество, лишенное наследства, которое грек, по своему обыкновению, назвал Кроносом, и было тем самым богом неба и Солнца древних бриттов, которое каждый день опускается в темницу на западе. Среди новоприбывших — и Гай, который в качестве сэра Гая Сенешаля играет столь важную роль в позднейших романах. В «Сейнт Греаль»[111], утратив прежний ореол знатности, он выступает в роли всего лишь дворецкого Артура, являя собой бледную тень того Гая, который некогда убил сына Артура, Ллахеу, и был оправдан, хотя из-за нарочитой запутанности и неясности поэмы этот инцидент вполне может быть связан и с женой Артура, Гвенвивар. Гай считался олицетворением огня, пламени; это его свойство особо подчеркивает описание, приведенное в мифологической легенде «Куллвх и Олвен». «Кай был высоким и стройным, — говорится в ней. — Стоило ему только захотеть, как он мог предстать высоким, как самое большое дерево в лесу. Обладал он и другим свойством: он был настолько горяч, что, даже когда лил сильный ливень, любая ноша на его плечах оставалась сухой на целую ладонь вокруг, а когда его спутники мерзли от стужи, он служил для них источником огня, от которого они зажигали дрова».