Кельтская цивилизация

В такой системе, ipso facto, друиды сразу же лишились всякого значения. Мы уже бегло касались этой необъяснимой загадки почти полного отсутствия друидов в событиях «Записок о Галльской войне». Это отсутствие не означает того, что друидов не было, и, если Цезарь ничего не сообщает о них, кроме нескольких общих мест, то, очевидно, у него были на это причины.

Главный фактор здесь — это невозможность существования в римской Галлии баланса царской власти и власти друидов в том виде, в котором это было возможным в Ирландии. Можно даже задаться вопросом о роли Рима и его агентов в организации политического хаоса в Галлии в I в. до н. э. Не будем забывать также, что в римском государстве (respublica), единственный остающийся «царь» — это ритуальный rex sacrorum, религиозный царь, лишенный всякого могущества и власти.

Новая власть, утвержденная в Галлии римскими легионами, неизбежно противилась любой форме подчинения политики религиозному началу. Здесь можно вспомнить о римской структурной схеме общественного устройства, которая в противоположность схеме кельтской предполагает приоритет временного (царь или консулы) над духовным (фламины, чья политическая роль была ничтожной). Все это приводит исследователей к вопросу о римском влиянии в Галлии в течение трех четвертей века, предшествовавшего завоеванию, с одной стороны, в постепенном уничтожении традиционной царской власти, и, с другой стороны, в возвышении олигархии и амбиций аристократии. Вероятно, римская неприязнь к царям повлияла на Галлию, или же кельтская царская власть явилась непреодолимым препятствием для реализации римских проектов. К тому же, как мы об этом часто говорили и повторяли, друид и царь были солидарны и неразделимы.

Таким образом, друидам оставалась только область религии и традиционного обучения. Но и в этих областях они сразу же столкнулись с жесткой конкуренцией: это, с одной стороны, установление императорского культа и распространение официальной римской религии, а с другой — учреждение латинских школ, где образование, будучи не устным, а письменным, не могло включать в себя устную галльскую литературу. Начиная с Фюстеля де Куланжа и Камиля Жюлиана, существовала тенденция рассматривать исчезновение «друидизма», как тайну, объяснить которую мы не можем. Однако всегда забывают спросить, «почему исчезли друиды»? Тем не менее на этот вопрос можно ответить.

Два эти понятия, религии и образования, противоречивы. Существование одного исключает второе. Это важный фактор для римской Галлии, столь же неявный, сколь важный.

Вполне возможно, что друиды личным или «частным» порядком соглашались принять официальные посты в новой администрации, скопированной с римского муниципия. Было ли это и в самом деле так — мы никогда не узнаем. Это возможно, но очень маловероятно. Друиды I в. до н. э. должны были вести себя с римской армией почти так же, как брахманы — с военачальниками армии индийской. Но если они и принимали эти посты, то отнюдь не в качестве друидов, хранителей традиции, поддержание которой стало зависеть от их личной и полупотаенной преданности.

Предположим, что так все и продолжалось в течение нескольких поколений: по свидетельству Помпония Мелы, в конце первого века нашей эры друиды удалялись в леса, чтобы тайком наставлять в священных знаниях детей знатного происхождения. Стало быть, в принципе несмотря ни на что «друидизм» продолжал существовать. Но духовные институты, продолжающие существовать, когда смысл их существования утрачен, — явление редкое: начиная с утверждения римской власти, и несомненно после завершения завоевания призванных становится все меньше и меньше. Ведь друиды не были тайным обществом, и ни один жрец не мог жить совершенно тайным образом. Друид терял смысл существования без союза с царем, поскольку, если царь не был носителем жреческого авторитета, тем более друид не мог осуществлять временное могущество. Если друиды и продолжали существовать в галло-римскую эпоху, то это мог быть лишь временный пережиток и затемнение традиции. Если же священный язык больше не был известен, исключена любая передача знания, а он не мог пережить обращение Галлии в христианство в начале V века.

Призванные должны были стать еще более редкими после эдиктов Тиберия и Клавдия, приравнявших друидов к восточным mathematici, мудрецам и магам, возглавлявшим различные экстравагантные и тайные секты, которые тогда кишели в Риме. Друиды, носители священной власти подобно брахманам, разумеется, не имели ничего общего с этим разношерстным сбродом без роду, без племени. Они не заслуживали такого пренебрежения. Но, тщетно пытаясь привести в порядок свои религиозные дела, империя выказывала одинаковое неодобрение ко всем проповедникам чужестранных культов и мистерий.