Кельты-язычники. Быт, религия, культура

Рис. 31. Бронзовая фигурка танцующей девушки из Невиан-Суйя (департамент Луаре, Франция).

В «Похищении быка из Куальнге» встречается любопытное упоминание о сверхъестественных арфистах: «Тем временем пришли к ирландцам арфисты Кайнбиле из Эсс Руад, чтобы повеселить их, но подумали воины, что явились они от уладов следить за ними, и долго с жаром гнались за арфистами, пока те не ускользнули от них, обернувшись дикими оленями у камней Лиа Мор. Ведь хотя и звали их Арфистами Кайнбиле, были они сведущи в великом знании, предсказаниях и магии».

Античные писатели также упоминают о песнях и музыкальных инструментах, развлекавших слушателей. Афиней, цитируя Посидония, говорит: «Музыкой слух им ласкают так называемые барды – сочинители песенных славословий». Диодор Сицилийский также говорит о кельтах: «Есть среди них и поэты, слагатели песен, которых они называют «бардами». Исполняя песни в сопровождении инструмента, схожего с лирой, одних они воспевают, других порицают». В древних текстах упоминаются и другие инструменты, например свирели; по археологическим данным известны и трубы.

Инструментальная и вокальная музыка играла огромную роль на собраниях кельтов. На некоторых календарных праздниках (например, на празднике Карман в Уэксфорде, который проходил каждые три года 1 августа) устраивались состязания в музыке и пении.

Рис. 32. Бронзовая фигура танцующего мужчины из Невиан-Суйя (департамент Луаре, Франция).

На таких праздниках на открытом воздухе, которые зачастую длились по многу дней, также большой популярностью пользовались скачки. Праздники были посвящены какому-нибудь эпонимному божеству, обычно богине земли, тесно связанной с определенным географическим пунктом. Богиня Маха, например, дала свое имя королевской крепости, где она умерла, родив двух близнецов после состязания в беге с королевскими лошадьми, в котором она победила. Само название Эмайн Маха, возможно, означает «Близнецы Махи». Любое нарушение священного мира на таких больших календарных праздниках немедленно наказывалось смертью.

В древних текстах упоминаются также дураки и шуты; очевидно, что таких «эстрадных артистов» держали в знатных домах, чтобы веселить компанию, если требовались менее серьезные развлечения, не требовавшие никаких интеллектуальных усилий. Как ни странно, в древнеирландских текстах нет упоминаний о танцах, однако в других обществах они, безусловно, должны были быть. На континенте были обнаружены три небольших изображения, которые поддерживают эту точку зрения. Одно из них датируется еще гальштатской эпохой – это изображение танцующей женщины на декорированной керамике из Шопрона (рис. 15). Другие два – бронзовые фигурки из Невиан-Суйя (департамент Луаре), датирующиеся галло-римским периодом. Одно изображает обнаженную танцующую девушку (рис. 31), другое – также обнаженного танцующего мужчину (рис. 32). Еще одна бронзовая скульптура из Сен-Лоран-де-Буа изображает обнаженную женщину в позе, похожей на танцевальную.

Еда и питье

Античным авторам этот аспект жизни кельтов казался весьма занимательным, и они о нем много пишут. Особенно впечатляли средиземноморский мир кельтские обычаи, связанные с выпивкой. Способность кельтов поглощать крепкое спиртное проходит через всю их историю – и зачастую с печальными результатами (рис. 33). Например, Афиней, цитируя Посидония, рассказывает: «Тмин они кладут и в питье… На богатых пирах пьют неразбавленное привозное вино из Италии или Массалии и только изредка добавляют в него воды. На более скромных трапезах пьют пшеничную брагу, приправленную медом, а народ ее пьет и без приправ; называется она кормой. Отпивают они ее почасту, но понемногу, не более киафа из одной и той же чаши. Питье это разносит раб по кругу слева направо и обратно».

Гигантский пир был приготовлен в Галлии королем Ловернием. Это убедительное соответствие тому, что мы знаем о приготовлении пира из древних кельтских текстов:

«…Огородив прямоугольное пространство стороной в двенадцать стадий, он поставил там чаны, наполненные дорогим вином, снеди же заготовил такие горы, что по многу дней подряд мог угощать всех желающих, не испытывая ни в чем недостатка».