Кем был Гитлер в действительности

Хаффнер так хитроумно применяет принцип смешения белого и черного, что, по сути, первое забивает второе. Он, например, пишет, что «путь Гитлера в пропасть шел через высокие вершины». Хаффнер

'Sebastian Heffner. Anmerkungen zu Hitler. MCinchen, Kindler Verlag, 1978.²C. Хаффнер. Самоубийство германской империи. M._f «Прогресс», 1972.

Це смуидось наделяет Гитлера позитивными чертами.

Поэтому книгу эту, не лишенную некоторого цсггереса с точки зрения использованных в ней материалов и фактов, читаешь с возмущением. «Нет ничего ошибочнее,— заявляет Хаффнер,— как называть Гитлера фашистом... его национал-социализм был всем чем угодно, но не фашизмом».

Хаффиер пишет так, словно не было Майданека и Бухеивальда, Дахау и Маутхаузена, Освенцима и Равенсбрука.

Немецкий народ избавился от гитлеризма. И здесь в первую очередь должна быть упомянута Советская Армия, вступившая в Германню и спасшая от гибели миллионы немцев. Ни слова об этом у Хеффнера.

То, что честные люди обычно называют захватом, оккупацией, агрессией, грабежом, насилием, Хаффнер называет успехами и достижениями.

Но не так все однозначно у Хаффмера. Когда он подходит к ответу на вопрос — кто же все-таки подлинный виновник мировой войны,— он использует уже другой прием: выгораживая монополт, подставляет под удар Гитлере. Здесь уже фюрер выглядит как генетически запрограммированный убийца, и им слова об объективных причинах и условиях появления так называемого «гитлеровского феномена».

Объективно реабилитируя германский империализм, в котором заключена вся много лихость и в то же время вся монолитность прогитлеровских сил, Хаффнер совершает не только политическое, но и моральное отступление от своих же прежних и, пожалуй, честных взглядов, хоть и далеко не во всем бесспорных.

Хаффнер явно не постигает соотношения субъективного и объективного. Он не понимает, что крах гитлеровской Германии был обусловлен и тем и другим, что в явлениях истории форма всегда играет немаловажную, но все же подчиненную роль по отношению к содержанию, т. е. к тому, что носит объективный характер.

Субъективные причины краха, связанные с личными свойствами Гитлера, конечно, были. Не претендуя на исчерпывающую полноту, назовем лишь некоторые из них: безграничное» ослепляющее властолюбие, па та логическое отсутствие самокритичности, самоуверенность и твердолобие.

И тем не менее решающими остаются причины объективные, не зависящие от характера Гитлера. Это — сама политика германского империализма, с его помыслами о рынках сбыта, о «жизненном пространстве», о реванше, о мировом господстве. Гитлер не породил эти стремления, он пришел, чтобы осуществить их.

Курт Бахман напоминает, что идею тотального подавления демократии выдвинул еще Бисмарк, который уже в 1862 г. заявил, что отныне крупные вопросы будут решаться не большинством, а «железом и кровью».

«Господства Великой Германии» требовало «Всегерманское объединение», созданное в период зарождения германского империализма. Тогда уже на немецком карте Европы XIX века «Германская империя» простиралась от французского города Кале до Петербурга. Польша объявлялась частью немецкой федерации.

Что касается расовой теории и «превосходства» арийцев, то и здесь Гитлер не первооткрыватель. Она тоже возникла в недрах XIX века, в частности в писаниях основателя расово-антропологической школы в социологии француза Гобмно (1816—1882). Он, ц примеру, утверждал, что «украшением белой расы являются арийцы» и что «арийские немцы — самые лучшие арийцы».

Молодой, наглый, мо запоздавший в своем развитии германский империализм, поскольку мир уже был поделен, написал на своем знамени: «весь мир должен быть оздоровлен на немецкой основе», поэтому долой все провозглашенные французской революцией буржуазные свободы, долой всех, кто этому мешает.

Хитро выгораживая германский империализм, немецкие концерны, Хаффнер заявляет: «Гитлер не был государственным деятелем, и уже поэтому он выходит за рамки немецкой истории» И далее: Гитлер ничего общего не имеет с «немецким национальным характером», для немцев он был «непонятно откуда взявшимся пришельцем», и вообще он не знал и не понимал Германию, которая интересовала его лишь как инструмент для достижения своих целей.

Так Хаффнер выполнил социальный заказ монополистического капитала — сначала «очеловечил» Гитлера, а потом заслонил им тех, кто нашел и сделал ефрейтора Адольфа Шикльгрубера ⁷ Адольфом Гитлером.

Объяснять все зло второй мировой войны личными качествами Гитлера, что, собственно, и делает Хаффнер, есть попытка принести в жертву дохлую, но оживляемую крысу в угоду нынешним монополистическим крысоловам.

Гитлер не свалился как снег на голову. Были те, кто предвидел германский фашизм задолго до его появления.