Кемаль Ататюрк

Речь гази под названием «Нутук» вошла в историю в середине мая 1927 года. Как отмечал поверенный в делах Франции в Анкаре, «подготовке выступления Мустафы Кемаля предшествовала оживленная дискуссия, выявившая две фракции внутри Народной партии — умеренную, представляемую Исметом, и ультранационалистическую». Как выяснилось позже, Кемаль тщательно готовился к выступлению, посвятив этому в Долмабахче долгие часы. Гази изучил огромный объем документальных материалов, подготовленный его помощниками; он писал речь сам или диктовал секретарям, доводя их до изнеможения. 14 октября 1927 года французские дипломаты заявили, что съезд Народной партии, «второй после конгресса в Сивасе», открывающийся на следующий день, — всего лишь повод, позволяющий Мустафе Кемалю произнести свою речь, «ожидаемую с напряженным любопытством и беспокойством».

Кемаль говорил в течение шести дней: 36 часов и 33 минуты! Выступление? Нет, это монумент, мемориал событиям, начавшимся 19 мая 1919 года. Текст «Нутука» занимает 543 страницы на турецком языке и 724 страницы на английском. «Я высадился в Самсуне 19 мая 1919 года. Ситуация в это время была следующей…» — начал он и завершил выступление лирическим обращением к турецкой молодежи. В течение шести дней гази произносил беспрецедентный панегирик себе лично и своей политике, представив свою версию войны за независимость и первых лет республики, подвергнув уничтожающей критике Хусейна Рауфа, Рефета, Бекира Сами, Кара Васыфа, Кязыма Карабекира, Али Фуада, Кафера Тайяра и других. Кемаль намеренно избрал жесткую манеру изображения событий внутри страны, как будто хотел окончательно похоронить осужденных в 1926 году. Десятки дополнительных документов, сотни цитат, имен и дат придавали речи вес исторического труда, объективного и… печального. Но «Нутук» — исключительный пример манипулирования Историей человеком, гордящимся своим патриотизмом и уверенным в своей силе до такой степени, что он готов представить своей стране не просто исторический рассказ или политическое выступление, а символ. Впрочем, «Нутук» станет главным источником для всех, кто захочет окунуться в кемалистскую эпоху и помнить о ней. На следующий день после государственного переворота в мае 1960 года генералы-кемалисты передадут «Нутук» по радио целиком.

Заслушав «Нутук», конгресс продолжил работу еще в течение трех дней, чтобы принять несколько важных решений. Отныне все занимающие ответственные должности в политических, экономических, общественных, административных и культурных организациях будут отбираться по согласованию с партией, ставшей «всеобъемлющим национальным органом»; самостоятельность турецких центров больше не существует, и партия становится хозяином администрации. Настал час «закручивания гаек» и концентрирования власти. Тон задает Исмет, представляя протокол комиссии, которой было поручено обследовать отчеты региональных конгрессов. Один из депутатов попросил дополнительное время на ознакомление с этими отчетами, которые «представляют интерес»: 46 протоколов, отмечающих нехватку полиции и дорог, недостаток сельскохозяйственного оборудования, школ, банков или критикующих сложность налоговой системы. Однако просьба депутата была проигнорирована, протоколы утверждены, и конгресс завершил работу.

Через пять дней молодая республика проводит первую перепись населения. Всем было приказано оставаться дома до конца мероприятия. Националисты торжествуют: турецкое население превысило 13,5 миллиона жителей. Стамбул остается самым крупным городом — 700 тысяч жителей, а Анкара приближается к 75 тысячам, и ежедневная национальная газета «Миллиет» выходит под заголовком «Четырнадцать миллионов — это означает, что пятьсот тысяч турецких пехотинцев охраняют границы Фракии и Анатолии».

Торжество политики Кемаля

Пятьсот тысяч пограничников, но чью атаку они готовы отразить? Афины только приходят в себя после тяжелого кризиса, разразившегося в 1922 году. Обмен населением, жест, принципиальный для национализма гази, завершен, и турецко-греческие отношения остепенились. В сентябре 1925 года было подписано торговое соглашение между странами, на очереди были и другие договоры. Как ни парадоксально, но имперские замашки Муссолини на Балканах и в Средиземноморье гораздо больше тревожат Анкару, но договор, подписанный 30 мая 1928 года, временно уменьшил опасения гази.