Кен

— И я сама не поняла, как у меня это сорвалось с языка. Ведь он давно хотел меня бросить. Звонил Евгении, просил помочь с работой. Я знала. Мы до последнего момента поддерживали связь. И в этой истории с ее мальчиком… Впрочем, о чем это я? Ах да, об Андрее. Он хотел меня бросить. А что делает женщина, когда понимает, что мужчина собрался от нее уйти? Она пытается стать ему близким другом. Смешно, но что делать? В то утро, когда вы пришли, помните?

— Да, конечно.

— Я зашла к нему буквально за несколько минут до этого.

— Но он вышел ко мне в халате!

— Мы же долгое время были любовниками. Ему не было необходимости при моем появлении надевать галстук и пиджак. Если бы вы зашли в комнату…

— Нет! — Ксения испугалась.

— Вы еще очень молоды. Вам кажется, что впереди вечность. Поэтому можно оставить выяснение отношений на потом. И дать шанс другой женщине. Это щедрость, конечно. Но и… глупость. Простите.

— Ничего.

— А потом он просто испугался. Надо было брать на себя заботы о вас, а он так привык за последние годы, чтобы заботились о нем. Красавец, не правда ли? Жаль.

— Так позавчера…

— Да, мы были вместе. Если хотите, я выпросила это прощание. Ну, вы понимаете: свечи, романтическая музыка, мясо в духовке.

Ксению снова затошнило. Дуреха! Какая же дуреха! Она словно провалилась, пропустив несколько предложений.

— …нельзя. У меня дети, муж, няни. А у него квартира свободна. И я приехала заранее, со своими ключами. — Она грустно усмехнулась. — Как раз позавчера должна была их вернуть. Вернула. Перед этим мы поужинали. И, знаете, ничего и не было. Ну, вы меня понимаете. И я сама себе удивилась. Оказывается, и не это совсем было нужно. Не близость с ним. Он ведь, в сущности, был неплохим человеком. Любой бы на его месте поступил бы точно так же. Выбрать тот путь к успеху, который единственно тебе доступен. Ведь природа не дала ему ничего такого, кроме потрясающей внешности. И на него просто приятно было смотреть… Мне жаль, — добавила она.

— Так почему же все-таки вы не открыли?

— Чтобы у вас с ним все было хорошо. Ксения чуть не заплакала:

— Но я бы не пришла! Я бы никогда не пришла!

— Что, надо было в глазок посмотреть? А вам не кажется, что это выглядело бы очень смешно?

Конечно смешно: эти двое на цыпочках у двери. Респектабельная дама в возрасте под сорок и почти герой сериала. Со стаканом бренди в руке. Смешно!

— Сколько же было времени? — упавшим голосом спросила Ксения.

— Девушка, ну кто в такие минуты смотрит на часы?

— Да, конечно. Я понимаю.

— Ничего вы не понимаете! Вам сейчас кажется, что вы жизнь прожили, а у вас впереди еще две, три таких жизни. А я… А мне…

Она отвернулась к окну. Постояла так несколько минут, даже плечи не дрогнули. Ксения почему-то старалась не дышать. Надо было что-то сказать, но что? «Мне очень жаль»? Или: «К сожалению, мы друг друга не поняли», будь прокляты слова соболезнования, которые от долгого употребления стерлись, словно древние монеты! И никакого золота в них не осталось, так, разменная мелочь, которой швыряются не жалея. Ксения, словно в кошельке, порылась в памяти, но настоящего золота так и не нашла. Промолчала.

— Я, пожалуй, поеду сегодня домой пораньше. — Женщина отошла от окна, уже вполне собравшаяся с духом, доброжелательная и корректная, как и прежде. И добавила: — Прямо сейчас. Вас подвезти?

— Ой, да я не знаю даже. Неудобно, — замялась Ксения и подумала: «Я даже имени ее не знаю. Спросить неловко, тем более неловко пользоваться ее услугами».

— Пойдемте к машине. Нечего стесняться.

Они вместе вышли в приемную. Ксения никак не могла очнуться. Оказывается, она потеряла гораздо больше, чем могла предположить. И теперь обижаться надо только на себя и спрашивать с себя. Но толку-то?

Гейм одиннадцатый 0: 15

Уже в лифте женщина неожиданно спросила:

— У вас материальные затруднения?

— У меня? — удивилась Ксения. — Не знаю.

— Вы должны знать…

Она замолчала, потому что в лифт вошли двое мужчин. Возникла напряженная пауза, потому что те двое, видимо, тоже разговаривали о чем-то для них важном. Крошечный движущийся пятачок пространства, и на нем четверо топтались, в ожидании конца движения. Еще одна нелепость — сколько же их в жизни? Она уже почти не слушала спутницу.

— …чувствовал, — долетело до нее.

— Что, простите?

— Свою вину. И он все время говорил про кольцо, которое сжимается.

Ксения усмехнулась:

— Да, именно так он и мог говорить. Такими словами.

— Он все оставил вам. Квартиру, имущество.

— Глупость какая! — Ксения вспыхнула. — Стоило с такими усилиями отнимать!

— Вы всегда можете ко мне обратиться.

— К вам?!

— Вы думаете, так просто делать зло? Увольнять, наказывать, заниматься мужскими делами? Я не такая уж стерва, как думают мои подчиненные. Можете у меня работать.

— Спасибо.

Они подошли к машине, и Ксения без зависти отметила, что эта женщина отлично держится. Естественно, не стараясь привлечь внимания окружающих к своему весьма престижному мотору.

— Садитесь, пожалуйста.