Кенийские сафари

Их судьба — судьба племени, порвавшего с образом жизни отцов, забросившего скотоводство и перешедшего к оседлому образу жизни на озере, — не может казаться привлекательной гордым кочевникам — здоровякам и красавцам.

У всех стариков эльмоло искривленные, скрюченные руки, больные ноги. У взрослых почти нет зубов, у молодежи кровоточат десны. Озеро здесь — единственный источник воды, а в ней много солей, разрушающих костную ткань. У многих детей седые волосы, одно из проявлений квашиаркора — болезни, возникающей повсюду, где люди не знают вкуса мяса и овощей. Так что малочисленность эльмоло объясняется не злым роком, а суровостью их бытия. Другая причина — браки между родственниками, которые неизбежны среди людей крохотного племени, почти изолированного пустыней и озером от кочующих где-то соседей. Эльмоло понимают это. И в то же время считают, что если нарушат свои законы, начнут смешиваться со скотоводами, то вскоре исчезнут с лица земли как самостоятельное племя. Они и так уже утратили свой собственный язык и говорят на языке своих более многочисленных и преуспевающих соседей — самбуру и туркана.

— Наш язык забыт, но мы остались, — говорит Лентатук. — Теперь нас 263, и вряд ли мы все умрем. Впервые за всю свою историю мы перевалили за сотню и теперь будем жить. Власти подарили нам коров и несколько верблюдов и скоро создадут рыболовецкий кооператив.

Правда, кое-кто из стариков ворчит на молодежь: им не нравится, что молодые повадились ходить в Лоиенгалани, научились у самбуру делать замысловатые прически, плясать их танцы. Один юноша даже достал там транзистор, и теперь островок оглашается музыкой. Почти все дети ходят в миссионерскую школу. А кто будет ловить рыбу и бить крокодилов? Кто будет защищать селение, если боран или туркана вновь станут на тропу войны? Лентатук не спорит с ретроградами. Он вместе с юношами слушает транзистор и уговаривает парней ходить в школу.

Сейчас вождь эльмоло обеспокоен. На подаренных властями верблюдах мужчины на днях путешествовали в провинциальный центр, в Эмбу, где открылась сельскохозяйственная выставка. Но в горном Эмбу холодно и сыро. Верблюды заболели. Многие мужчины с непривычки простудились. А поскольку жизнь каждого человека здесь — ценность для всего племени, Лентатук волнуется. Ему не хочется начинать свое «правление» с новых смертей среди эльмоло.

Верблюдов я лечить не берусь, но мужчин вот уже третий день кормлю найденным в багажнике пенициллином. Дата действия на нем несколько просрочена, но это не мешает моим пациентам поправляться. Лентатук просто не знал, как нас благодарить, он готов был выполнить любую нашу просьбу.

Мне очень хотелось попасть на остров Энваитенет, заинтересовавший меня своим названием, означающим на языке туркана «безвозвратный. И Лентатук организовал эту поездку.

Тайна острова Безвозвратный

На пальмовом плоту мы полдня преодолевали полтора десятка километров, отделяющих прибрежное селение от острова Энваитенета. Эльмоло не знают весел, они пользуются шестом, а, поскольку в этих местах глубина озера превышает пятьдесят метров, достать до дна им удается совсем не часто. Плот идет медленно, более повинуясь ветру и течениям, чем воле гребца, орудующего тонкой жердью.

Когда же наконец мы достигли острова, то высадиться на него не решились. Узенькая полоска берега, отделявшая лавовые скалы от воды, была сплошь усеяна крокодилами. Зубастые гиганты лежали на берегу, лениво переваливались среди камней, выныривали прямо из-под нашего плота. Приди кому-нибудь из них в голову мысль приподнять наш утлый плот или ударить по нему шипастым хвостом — и наша судьба оправдала бы название острова. Я спросил у перевозившего нас Мавингати о происхождении этого названия.

— Остров назвали так туркана. Они рассказывают, что давно, когда из Судана на Бассо-Нарок наведывались работорговцы, на острове от них укрылась одна небольшая семья. Сколько ни искали беглецов, найти их не могли. Не вернулся и никто из тех, кто отправлялся на поиски. Все они погибли.

— Какая же тому причина?

— Скорее всего, змеи. Среди камней, особенно в южной части острова, живут огромные кобры.

Мавингати развел руками в одну сторону, потом в другую.

— Вот такие змеи. Очень ядовитые.

Если сложить два размаха рук Мавингати, то получалось, что кобры острова Безвозвратный достигают трех метров, а то и больше.