Кентарх

Под зажимом бронебойный болт с наконечником в форме усеченного конуса, как у снарядов в мире Романова. Стрелять попросту некуда. Видны только головы в железных шлемах с полумасками. Попасть в глаз проблематично, противник все время в движении. Но этого и не требуется. Достаточно одной головы.

Хлоп-п!

Одновременно с выстрелом глухой стук о металл. Вражеский воин повис безвольной куклой, сжимаемый как своими, так и штурмующими. Еще два хлопка. Потом по команде Михаила пограничники чуть отступили, позволяя павшим осесть на пол, а заодно из-за их спин арбалетчики вновь вразнобой разрядили свое оружие. И снова штурмующие ринулись вперед. Только на этот раз им удалось оказаться внутри помещения. Всего лишь на шаг. Но все же.

Еще минут пять давки, хрипа, надсадной брани, звона стали, хлопков арбалетов, и второй ярус, что вровень со стеной, оказался в руках атакующих. Далее под прикрытием стрелков одни двинулись вверх, другие – вниз. К самой башне уже подтянулась подмога.

Защитники первого яруса, понимая тщетность своих усилий, поспешили покинуть башню, выбежав в простреливаемый двор. Большинству повезло добежать до укрытия. Двое остались лежать на мостовой.

– Эгей, парни, бросай оружие! Хватит уже кровушку лить! – выкрикнул Гаврила.

Михаил и не подумал возражать по этому поводу. Все правильно, со взрослым мужиком на контакт пойдут всяко-разно легче, чем с сопляком. И никакой разницы, что в поединке он заткнет за пояс многих из них.

– А ты кем будешь, чтобы предлагать нам такое? – послышался сверху бас, который непременно должен был принадлежать человеку-горе.

– Могу и сам подняться. Да только тогда уж вы все ляжете. Оно вам надо? – задорно ответил аллагатор.

– Я кентарх пограничной стражи Михаил Романов, даю слово от имени Алексея Комнина, что если вы сдадитесь и среди вас нет воина, послужившего причиной бунта, то вашим жизням ничто не угрожает, – повысив голос, произнес парень.

– Эт-то еще что за сопляк?

– За словесами следи, боров, – огрызнулся Гаврила.

Оно, конечно, сопляк, кто бы спорил. Но он ведь его командир. А кому понравится находиться под рукой мальчишки? Так что не столько за лицо начальствующее вступается, сколько за себя. Хотя, с другой-то стороны, вроде как принял руку недоросля. Может статься, в первую голову и за командира стоит. Поди пойми.

Тем временем русичи оставили промежуток стены до следующей башни. В окнах дворца то и дело мелькали фигуры. К гадалке не ходи, начнут обстреливать во фланг, как только штурмовая колонна двинется дальше. Только кто же им позволит делать это безнаказанно? Уж не пограничники, это точно.

– Ладно. Выходим, – прогудел русич.

Приняв пленных, обследовали башню на предмет возгорания. Нормально, защитники башни сами управились, благо не греческий огонь, а потому обошлись простой водой. Впрочем, на этот случай тут имелись и ящики с песком. Правда, хорошо уже то, что самого напалма не было.

Проверили потери. Трое с незначительными ранениями, у нескольких синяки да тумаки. Легко отделались. Хорошо бы и дальше так-то. Только сомнительно это. Не все коту масленица.

Однако Михаил ошибся. Не успели они приготовиться к следующему броску, как в башне появился Комнин. Похвалив пограничников, он подошел к углу, прикрывающему его от противника, и затребовал переговоры. При этом отчего-то обращаясь к князю Олегу.

О как! Это он, что ли, бучу затеял? Дома ему спокойно не сидится, всех задирает. Оно, может, и по делу, но уж точно методами, которые Михаил не одобряет. И тут оказался во главе. А какой еще вывод, коль скоро говорить Алексей собирается именно с ним.

Стремительный захват башни и количество погибших бунтовщики оценили. Впрочем, справедливости ради, скорее всего, они не пошли бы на попятный. Как ни крути, а лучшие воины Европы. Это выводы не Михаила, а общепризнанное мнение. Однако сам виновник происшествия пожелал предстать перед судом и принять наказание. Как видно, не пожелал брать на душу гибель товарищей, а заодно решил ответить за уже павших.

Михаила это устраивало целиком и полностью. Терять своих людей не хотелось категорически. Именно своих. Даже Гаврила к нему теперь со всем уважением. И день ото дня оно растет. Медленно, но верно. На это указывает многое.

Кто бы ему еще объяснил, зачем оно ему все нужно. Но вот не мог остановиться, и все тут. В нем по-прежнему крепла мысль о том, чтобы перебраться на Русь. Но тут для начала нужно убедиться, что люди ему верят и готовы пойти за ним.

Глава 27 Две семьи

Стоя на стене, Михаил наблюдал за тем, как русичи грузятся на корабли. Не сказать, что при этом они выглядели довольными, но и особо расстроенными не были. С чего бы, собственно. За учиненный бунт и попытку штурма дворца их всего-навсего ссылали на остров Родос. Службу на котором можно было охарактеризовать одним словом. Скука.