Керрая. Одна любовь на троих

Прежде чем Кайл успел поднять меня на смех, я отошла к родителям. Именинника заняли другие поздравляющие, а мы вернулись к покрывалу. Через несколько минут все подарки, наконец, были отданы, и по указу лэрда на больших блюдах были расставлены порезанные туши, приготовленные на костре.

Все расселись вокруг скатерти, причем оборотни предпочитали сидеть прямо на земле, с удобствами в виде одеяла были только мы.

И начался праздничный ужин.

Не ожидала, что будет так весело. Я практически никого не знала, но время от времени меня пыталась втянуть в беседу Хельга — девушка, сидящая по соседству с каким-то парнем по имени Мартин. Я пока не поняла, то ли это ее друг, то ли брат, а расспрашивать показалось неудобным.

Иногда подходил Этан, уточняя, какой кусочек на меня смотрит, и угрожал, что отвоюет его для меня у любого оборотня. И еще, самое главное — я не ощущала на себе взгляда Кайла. Совсем.

Это позволило расслабиться и в полной мере окунуться в радостную атмосферу. К тому же, оборотни не хотели просто набивать животы, спиртного они не пили, но развлекаться, видимо, любили и умели. Сначала поднялись две красивые девушки — в длинных юбках красного и желтого цвета, в черных блузах с глубоким вырезом, с распущенными длинными волосами.

Отойдя от скатерти, они выжидающе замерли. Следом за ними поднялись двое ребят, они ненадолго скрылись в кустах, а вышли с чем-то, напоминающим высокие барабаны и с дудкой.

Поляна заполнилась ритмичными звуками. Девушки, выгибаясь, как большие сильные кошки, начали танец. Никогда не видела такой красоты! танцовщицы, казалось, не прикасались к земле, а парили над ней. То приближались друг к другу, то разбегались, и снова сходились под тревожные барабаны.

— Ну как тебе? — шепнула Хельга.

— Восхитительно!

— Каждый жест в этом танце имеет значение, — охотно зашептала моя соседка. — В этом танце рассказывается история молодой девушки, обычного человека. Она влюбилась в мужа старшей сестры, но, увы, он был оборотнем и, даже если бы хотел, не мог ответить на чувства девушки. У него уже была единственная, которой он был верен. Всегда. Всю свою жизнь. Он не мог ни изменить, ни измениться сам. Девушке пришлось уйти из дома, чтобы не сойти с ума. Как сложилась ее судьба в дальнейшем, неизвестно, танец заканчивается вопросом к зрителям: а как они думают, что случилось с девушкой?

— Ух ты! — восхитилась я. — Спасибо, что рассказала!

Когда знаешь смысл танца, смотреть гораздо увлекательней. Тела танцовщиц просто завораживали. Их длинные красные и желтые юбки в самом начале летали как крылья свободных птиц — это надежда, любовь. И утихали, замедлялись позже — это непонимание, нежелание принять выбор любимого. В конце танца юбки взлетали вверх и продолжали парить без остановки, кружась, играя с ветром, зазывая и его в этот чувственный танец. А потом неожиданно музыка прекратилась, и девушки, как подкошенные, рухнули на колени, склонив головы и пряча лица за длинными волосами.

— Ну? Как ты как думаешь, что случилось с девушкой? — спросила меня Хельга.

— По-моему, ей удалась забыть того мужчину и встретить, наконец, свою любовь. Поэтому девушки опустились — она успокоилась, она нашла.

— Свою любовь? — удивилась новая знакомая. — Но ведь ее любовью был другой мужчина.

— Думаю, она ошибочно так считала. Пока не влюбилась по-настоящему.

— Хм, занимательное мнение.

— Ага, — раздалось фырканье у меня за спиной, — человеческое!

И мне даже оборачиваться было не нужно, чтобы знать, кому принадлежит этот голос.

Кайл.

Опять рядом Кайл.

Почему он постоянно возле меня?

Хельга проводила его внимательным взглядом, посмотрела на меня и хмыкнула:

— Интер-ресно!

— Ничего интересного, — повторила я слова, сказанные однажды Кайлом.

Переглянувшись с девушкой, мы весело рассмеялись, и несмотря кое-кого угрюмого, оглянувшегося на нас, настроение было хорошее вплоть до завершения праздничного вечера, плавно перешедшего в ночь.

Стихла музыка, лес наполнился привычными звуками ночных птиц, стрекотом и шорохами. Оборотни стали убирать посуду и остатки еды. Мама порывалась им помочь, но они отмахнулись, сказали, что все равно она не знает что куда, так что пусть отдыхает.

Кстати, об отдыхе.

Зевнулось, глаза начали закрываться, а я пока понятия не имела, где мы будем спать. К отцу с вопросами не лезла, видела, что он сам о чем-то задумался, и подозревала, что, скорее всего, о том же.

— Ну что, мои девочки, — обняв нас, вздохнул папа, — наверное, надо выбирать себе какое-то место, где свободно. Я наношу веток, одеяло вот никто не забрал, и будем укладываться.

— А где вы раньше спали? — полюбопытствовала я. — Может, пойдем туда?

— В лесу, Керрая, — улыбнулась мама, — и тот участок леса ничем не отличался от этого.

— Тогда, действительно, нет смысла для ночной прогулки, — улыбнулась я. — Ну, где выберем уголок?

Мы начали внимательно осматриваться, чем, видимо, привлекли внимание лэрда. Понаблюдав за нами, он осторожно отстранил любовницу, которая не желала его отпускать, и направился к нам.

— Что-то ищете?

— Место для ночлега, — призналась я.