Кес Арут

— Смотрите сами, — жандарм наклонился и взяв руками большой палец левой руки писателя, ухватил его щипцами.

Затихший было писатель, снова начал дико кричать и выворачиваться. Арестанты замерли от ужаса при виде происходящего. А жандарм тем временем продолжал говорить:

— Ничего, если вместе с ногтем я вырву немного мяса? Руки чёрные, плохо видно, где ноготь…

Раз за разом жандарм с кропотливостью и настойчивостью вырывал ногти писателя. Это продолжалось до тех пор, пока все ногти не были вырваны. Чеокюрян больше не мог кричать. Он лишь глухо стонал. Связанные сзади руки стали багрового цвета и постоянно дёргались. Кровь струилась не прекращаясь. По лицу жандарма было заметно, что он не очень доволен работой. По его кивку другой жандарм зажёг спичку и поднёс её к рукам писателя. Налипшая смола на руке мгновенно вспыхнула.

Среди всеобщего молчания голос одного из арестантов с мучительной болью произнёс:

— Неужели вы люди?

Жандармы злорадно заулыбались. Они с глубочайшим презрением оглядывали арестантов. Снова раздался голос главного жандарма:

— Вы — нечестивые собаки и убить вас святое дело!

— Так убейте. Зачем вы мучаете его? — раздался голос полный ярости. — Убейте его или вызовите врача.

— Вызовем. Обязательно вызовем, — с виду серьёзно заверил говорившего главный жандарм, — только подкуём немного и вызовем врача,… а может, убьём. Нет, убивать не будем. Пусть лучше мучается, нечестивая собака

В следующие четверть часа невыносимо мучающегося писателя положили на пол и вбили в каждую ступню по три гвоздя. После этого его бросили обратно в камеру. Писатель мучился до утра. А утром, наконец, испустил дух.

Писатель стал первым замученным армянином. План уничтожения армян, во всей своей зловещей сущности, начал свой путь.

Глава 12

В ночь на 8 июля 1915 года.

Стояла полная луна. И это очень беспокоило Ахмета. Вокруг было слишком светло и это могло погубить брата, которого везде искали. Жандармы могли нагрянуть и сюда, к нему домой, в любой момент.

Ахмед с некоторым облегчением увидел, как Арут привязал коня у ворот и скользнул в отворённую калитку. Ахмед услышал слабый вскрик Мириам.

— Мой Арут! — а вслед за ним донеслись едва слышные всхлипы. Конь нетерпеливо заржал. Ахмед подошёл к коню и, взяв его за уздечку, начал поглаживать по морде, утихомиривая его.

Арут, обнимая беременную жену, направился через двор к дому. По пути он только и делал, что обнимал, нежно целовал прильнувшую к нему Мириам. Когда они вошли в дом, там уже был накрыт лёгкий ужин. В доме, несмотря на позднее время, его уже ждал тесть, тёща и один из трёх братьев Мириам. Арут со всеми обнялся и поцеловался.

— Он здесь? — сразу спросил Арут.

— Здесь, — ответил старший Констандян, — прячем его от греха подальше. Он уже услышал твой голос, наверное, сейчас появится.

Не успели прозвучать эти слова, как в комнате появился Ашот Эгоян. Они с Арутом крепко обнялись. И не которое время простояли обнявшись.

— Прошу за стол, — раздался голос госпожи Констандян.

Едва расселись за столом, как Эгоян, который выглядел очень усталым, нетерпеливо спросил у Арута:

— Получили оружие?

Арут кивнул.

— Спасибо, Ашот. Хорошие винтовки. Для всех хватило. Ребята рады. Некоторым ведь кремневыми ружьями приходилось воевать. Жаль револьверов мало. Немногим досталось. С ними в рукопашной сподручней. Можно и стрелять и саблей рубиться.

При этих словах Мириам с болезненной мучительностью издала вздох. Арут бросил на неё ободряющий взгляд. В ответ она попыталась улыбнуться.

— Что поделаешь, брат Арут, — в свою очередь вздохнул Эгоян, — собрали всё что смогли. Остальное придётся у турок отобрать.

— Отберём, — уверенно сказал Арут и, отвлекшись на время от разговора с Ашотом, с явным беспокойством, задал несколько вопросов тёще о самочувствии Мириам. При этом он неоднократно поглядывал в сторону Мириам, которая буквально млела от его взглядов. Тёща, как могла, успокоила Арута по поводу самочувствия дочери. Они рядом. Они сделают всё возможное. Так что беспокоиться нечего. Арут успокоился и вновь, в который раз, посмотрел на округлый живот своей жены. Оставалось совсем немного до родов. Услышав слова почтенной госпожи Констандян, Эгоян сомнительно покачал головой и тут же посоветовал:

— Обстановка с каждым днём всё хуже и хуже. Лучше будет, если вы уедете на время, пока не станет до конца ясно, что именно хотят сделать турки.

— Чего нам бояться? — удивился Констандян. — Мы живём близко к границе России. Русская ария наступает. Они скоро будут здесь. Да к тому же, у меня есть влиятельные связи в городе. Не дай бог что, сумею защитить свою семью.

Услышав эти слова, Арут слегка помрачнел. Однако высказывать тестю, что ему не понравились его слова — не стал.

— Связи? — переспросил его Эгоян. — Прости, князь, за мои слова, но только глупец может надеяться на это. Или ты не слышал, что произошло в Константинополе?

Все за столом, включая Арута, удивлённо переглянулись, а затем так же удивлённо посмотрели на Эгояна.