Кес Арут

Врачи даже вида не показывали, что испытывают настоящий шок от такого поведения и таких слов. Они целенаправленно обследовали город в поисках тех, кто нуждался в их помощи. Они снова зашли наугад в какой-то дом. В конце коридора лежал пожилой мужчина с раной в боку. Мужчина часто дышал. Но всё ещё был жив. Врачи в течение очень короткого времени оказали ему помощь. Рана была перевязана. Мужчине стало намного легче. Он с благодарностью принял помощь, но от дальнейшей опеки категорически отказался.

— Другим хуже, чем мне, — едва слышно произнёс он.

Пришлось его оставить. Когда врачи уже выходили, они услышали голос этого мужчины, который произнёс одно единственное слово. И слово это было произнесено на ломанном французском языке:

— Спасибо!

Выйдя из дома, врачи начали спускаться по улице вниз. Они шли туда, где полыхали дома. По пути начали попадаться тела. Они валялись прямо на улице. Как ни старались врачи нащупать хоть какой-нибудь пульс, ничего не получалось. Все были мертвы. Всё чаще и чаще им попадались бесчинствующие толпы, с дикими криками бегущие по обе стороны их движения. Содрогаясь каждый раз от ужаса и глубочайшего презрения, врачи неумолимо шли вперёд. Крики начали вновь доноситься. Это было ужасно… слышать их. В этих криках врачи безошибочно распознавали предчувствие надвигающей смерти. Справа от них полыхали два дома. Пламя, выбивающееся из окон, достигало едва ли не середины улицы. Врачи, прикрываясь руками от невыносимого жара, пробежали мимо горящих домов. Улица закончилась. Слева показалась небольшая площадь окружённая деревьями. Отблески пламени плясали на здании разрушенной школы. Плотно примыкая к ней стояла армянская церковь. Двери были настежь отворены. Несколько десятков мужчин лежали на ступенях, ведущих в церковь. До них ясно доносились стоны. Врачи со всех ног бросились к раненым. На счастье никого из убийц уже рядом с ними не было. Нескольких человек с тяжёлыми ранениями тут же оттащили в школьный двор. Положив их возле одной из стен, врачи немедленно приступили к оказанию помощи. Андани оставил своих товарищей и, взяв немного медикаментов, побежал в церковь. Он слышал голоса, доносившиеся изнутри, и надеялся, что и там оставались живые люди. Оказавшись внутри, он в который раз за сегодняшний день… замер от ужаса. Пламя горевших свечей, стоявших перед иконами святых, освещали картину кровавого побоища…

Не менее сотни тел…лежали окровавленные на скамьях, висели на них. Проход был завален мёртвыми телами, лежавшими вперемежку с церковной утварью. На головах некоторых тел лежали разбитые иконы. Одна женщина стояла коленопреклоненная, обнимая ноги Христа на распятии. В спине у неё торчал нож. Тела убитых принадлежали… только женщинам и детям.

Слух Андани резанул отвратительный хохот. Ещё не отдавая себе отчёт и не в силах оторваться от кровавого зрелища, он медленно двинулся вдоль стены. Дойдя до её конца, он увидел отворённую дверь. Оттуда и доносился этот мерзкий хохот. Андани заглянул внутрь. Казалось, ничто не могло его ужаснуть больше…но……он увидел троих отвратительных типов и священника. Священник был привязан к кресту. Изуверы постоянно хохотали и били его руками, а священник шептал окровавленными губами:

— Прими, господи, души невинно убиенных… прими, господи, души невинно убиенных…

Затем изуверы поднесли огонь к бороде священника. Борода запылала, но священник не переставал шептать слова молитвы. Видя, что эти чудовища собираются уходить, Андани отбежал назад и лёг на пол, раскинув руки. Все трое прошли рядом с ним и всё так же отвратительно хохотали. Едва затихли их шаги, как он поднялся и побежал в келью священника. Огонь уже коснулся длинных волос священника. Андани руками, одеждой, всем, чем мог, останавливал огонь. Сделав это, он отвязал стонущего священника от креста и, уложив на пол, занялся ожогами. Бороды у него больше не было. Вместо неё был кусок обугленной массы. Обработав рану, Андани подхватил священника под руку и вывел из церкви. Он отвёл его к остальным раненым. Несмотря на то, что священник испытывал сильные боли, он немедленно принялся помогать врачам.

— В церкви раненые есть? — раздался голос Мони.

Андани взглянул на священника и, превозмогая себя, глухим голосом ответил:

— Нет. Там…никого нет.

В течение часа всем раненым была оказана посильная помощь. Оставив возле них священника и одну из сестёр, врачи собрали оставшиеся медикаменты, собираясь двинуться дальше, когда раздались слова священника, сказанные на армянском языке:

— Благослови господь вас и ваше потомство!

Если бы он только знал, какие чувства владели врачами. Если б он только знал… но что они могли сделать? Как помочь? Только ходить и искать живых… вот всё, что они могли сделать. И они это делали, невзирая на тень смерти, которая висела над всеми ними в эту ночь. Врачи оставили школу и направились снова вниз. Они шли, постоянно вздрагивая от криков. С одной стороны доносились крики:

— Убивайте всех! Убивайте без жалости!