Читаем Кесарево свечение полностью

Снизу доносилась песенка. Кажется, был уже готов первый куплет.

Не used to live near Place des Invalides,Though he always was valid.He wasn't as exotic as Mr. Dali,And in his morals he was solid.

Я сам когда-то жил возле площади Инвалидов, это было лет двадцать назад, одна студенточка по имени Кимберли повадилась «заходить с мороза». Наташке было тогда семь лет возле Нарвских ворот, и она, конечно, не могла знать об этом.


Часть десятая. Весна в конце века

(дневник сочинителя)

«Холодная весна. Ликующий щенок.Щегол поет в кустах, как скрипка Страдивари.Свистим и мы свой блюз, не раздувая щек,Лишь для самих себя, Армстронга староверы.Кончается наш век. Как дальний джамбо-джет,Он прибывает в порт, свистя четверкой сопел.Что загрустил, народ? Иль кончилась ужеДерзейшая из всех двухиксовых утопий?Печаль ползет, как смог, в комфортные дома.Осталась только дробь, потрачены все восемь.Исчерпан Голливуд, Чайковский и Дюма.Ну а щенки визжат от счастья первых весен.»

*

Весна. Вирджиния. Колючками шурша,Бесстыжий лес осин затеивает вальсы.Поверит ли пропащая душа,Что можно жить без музыки Вивальди?Зеленый грузовик рассады приволок,А ветер гнул кусты в предательстве раскосом.Заснувший в темноте под свист небесных склок,Поселок поутру украсился нарциссом.Как короток твой век, нарцисс-самовлюблен!Слетает лепесток в апофеозе бури.Успеешь ли сказать о чувстве, воспален?О гибели сказать уже не хватит дури.

*

КИНО XX

Стенли Кубрик усоп,Завершилась его Одиссея.Полегли паруса,Призрак Трои осел одесную.Остается лишь Рим,Говорил в Цедеэле Феллини.Опрокинул свой ромИ добавил: кончайте филонить!Я хочу поглядеть,Что скрывается под паранджою,Где царица, где блядь,Хохотал, уходя, Параджанов.В детстве голод, война,Полкило почерневшей морковки.В чем твой подвиг, Иван,Вопрошал свое время Тарковский.Оборвав якоря,Этот мир, как киношка, померкнет.В дюнах Фаро, среди корягВажно бродит оставшийся Бергман.

*

II

Жимолости жженьеСлышишь и видишь сбоку.Запахи возрожденьяВодят твою собаку.Этой весной несмелойГромы идут с Балкана.В небе, промытом с мылом,Словно штандарт над полками,Тянется облако НАТО.О, генеральское сердце,Ты ли читаешь там нотыБешеного концерта?

*

Точность бомбометаньяЗависит от близости тучи.Косовских баб метаньяВ гайдучьей хватке паучьейСтавят вопрос философскийО сущности человека.Так со времен СофоклаТы морщишь усталые веки.

*

Перейти на страницу:

Все книги серии Остров Аксенов

Любовь к электричеству: Повесть о Леониде Красине
Любовь к электричеству: Повесть о Леониде Красине

Гений террора, инженер-электрик по образованию, неизменно одетый по последней моде джентльмен Леонид Борисович Красин – фигура легендарная, но забытая. В московских дореволюционных салонах дамы обожали этого денди, будущего члена правительства Ленина.Красину посвятил свой роман Василий Аксенов. Его герой, человек без тени, большевистский Прометей, грабил банки, кассы, убивал агентов охранки, добывал оружие, изготавливал взрывчатку. Ему – советскому Джеймсу Бонду – Ленин доверил «Боевую техническую группу при ЦК» (боевой отряд РСДРП).Таких героев сейчас уже не найти. Да и Аксенов в этом романе – совсем не тот Аксенов, которого мы знаем по «Коллегам» и «Звездному билету». Строгий, острый на язык, страшный по силе описания характеров, он создал гимн герою ушедшей эпохи.

Василий Павлович Аксенов

Проза / Историческая проза
Аврора Горелика (сборник)
Аврора Горелика (сборник)

Василий Аксенов, всемирно известный романист и культуртрегер, незаслуженно обойден вниманием как драматург и деятель театральной сцены.В этой книге читатель впервые под одной обложкой найдет наиболее полное собрание пьес Аксенова.Пьесы не похожи друг на друга: «Всегда в продаже» – притча, которая в свое время определила восхождение театра «Современник». «Четыре темперамента» отразили философские размышления Аксенова о жизни после смерти. А после «Ах, Артур Шопенгауэр» мы вообще увидели Россию частью китайского союза…Но при всей непохожести друг на друга пьесы Аксенова поют хвалу Женщине как началу всех начал. Вот что говорит об этом сам писатель: «Я вообще-то в большой степени феминист, давно пора, мне кажется, обуздать зарвавшихся мужланов и открыть новый век матриархата наподобие нашего блистательного XVIII».

Василий Павлович Аксенов

Драматургия / Стихи и поэзия

Похожие книги