Кесарево свечение

В общем, я вижу, Славка маячит. Набирает скорость, обходит плывущую, что твой атомный крейсер, фемину, резко поворачивается, идет встречным курсом. Ваш покорный слуга прикрывает тыл. «Мужчины, вы чего это?!» – восклицает объект и тормозит. Как будто жаром полыхнуло из турбин. Мы не ошиблись: она – из наших! Оказалось, Аврора Троцких прилетела из Кузбасса на бар-мицву своего племянника, наследника дома Левитов, ну да, тех самых – по никелю. Давайте быстро направимся в «Гранд отель», туда, где жил господин Набоков В.В., в честь которого набережная и соответствующее село. «Мы таких татар не знаем», – говорит мадам Троцких и трепещет все сильнее по мере приближения к отелю. «Мужчины, мужчины, – бормочет она, – ох уж эти мужчины». Я уж было настраиваюсь на выполнение дружеского долга, однако Мстислав категорически заявляет: это сокровище – мое и только мое! Разливают шампанское. Сибирячка морщится: «А сладенького нету? – Потом вспыхивает: – Да и не надо! Я и так горю от вас, товарищ Горелик!»

Тогда я ухожу смотреть хоккей и только слышу, как ее контральто перекрывает шум трибун и треск костей. «Слава, давай! Ты мой капитан! Я твой послушный пароход! Все трюмы мои – твои! Загружай меня, загружай! Слава моя, Горелик мой! Даю гудок – гугу, гугу!»

В заключение хочу поделиться одним почти чеховским наблюдением. Собаки африканской породы бассенджи никогда не лают и моют себя как коты.

Смех не успел еще разгореться, когда в проеме двери появился во весь рост Мстислав Игоревич.

– Что за век! – вздохнул он, скрещивая руки на груди. – Всякий шут считает себя вправе добавлять и своего вздору в…

– Во что, Славочка? – поинтересовались недавно примкнувшие к компании Никитина и Мухаметшина.

– В и без того пробздетый воздух, – сумрачно завершил свою мысль президент.

В это время включился кокпит. Эрбас начинает снижение. Просьба всем сесть и пристегнуться. Притушили свет. За окнами в большом пространстве стояла полная луна. Виден был солидный кусок кукушкинской географии. Вровень с самолетом, но неподвижно, двигался неопознанный летающий объект. В первом ряду салона все вдруг увидели какого-то жутко плечистого в оранжевой майке. Он ободрял присутствующих кивками того, что у него было на месте головы, то есть густого пучка сильнейших листьев.

Вскоре засветились внизу огоньки гавани и карабкающихся по склонам гор кварталов Революционска. Исчез случайный попутчик. За две минуты до посадки быстро проплыла мимо окон вывеска «Hotel Belmonde». Появились тускловатые строения аэропорта и монумент мыслителю Чилье Нинелу, автору знаменитого выражения на кубарьском языке: «Хурасары аплегию, ад экснияшниян!» Скульптура была подсвечена таким образом, что наводила на мысль о близости человека к другим приматам. Посадка. Выруливание. На фасаде аэропорта длинный транспарант кумачовой ткани: «Привет участникам Месячника Островов российских!»

Самолет, как видно, ждали. Порядочная группа людей направилась к трапу. «Проверить – о.о.!» – тихо скомандовал Дима Дулин. Все, однако, обошлось. Это была дежурная группа хлебосолов: представители трудящихся, казачки с караваями, дикарки с традиционными змеями на плечах.

Наши персонажи благополучно прибыли на архипелаг, который они – откроем секрет – собирались превратить в зону экологического – и не только – благоденствия.

Эко чудо!

Месячник официально открылся на следующее утро. Сочинитель Ваксино в свежем пиджаке «американского кроя», довольный литературным развитием дела, но мрачный от исторических перспектив, сидел в третьем ряду и смотрел на сцену, где формировался президиум. Все там прекрасно знали, как рассаживаться. Одесную от губернатора Скопцо-внука сидел владыко Филарет, ошую расположился партголова Жиганьков. Таким образом составилось знаменательное трио, администрация в рамке народно-патриотических сил. Здесь же на первой линии разместились прочие попутчики Ваксино по самолету: пред Шкандыба, воитель Калош, ваятель Саблезуб, деп Дубастый. Вперемежку с ними сидели местные кукушкинские главы администраций. Из них один отличался отчетливо океанскими чертами тяжелого лица и демонстративно расчесанными волосами на ушах.

– А это кто такой? – поинтересовался писатель у своего соседа, замзавкульта и скрытого либерала.

Тот охотно пояснил:

– Этнический лидер Вакапутов. Неоднозначная личность.