Кёсем-султан. Дорога к власти

О какой свободе они толковали, сами-то хоть могли уразуметь? Свободе подыхать с голоду под забором и спать на голых камнях? Свободе быть отданной задарма какому-нибудь нищему? Благодарим покорно, но Шветстри такая свобода не нужна ни даром, ни с приплатой. А дурехи пусть отказываются от еды, стенают ночи напролет и портят цвет лица слезами, Шветстри это только на руку. Когда придет пора настоящих торгов, рядом с этими никчемными слезливыми замухрышками она будет выглядеть настоящей богиней.

К Порте, Великой и Блистательной, караван шел неспешно, чтобы не утомлять ценный живой товар излишне долгими переходами. Количество девушек в нем постепенно росло – чуть ли не в каждой деревушке глазастый Пурушоттама умудрялся высмотреть одну, а то и несколько красоток по сходной цене. Но Шветстри так и не сблизилась ни с одной из девушек за все время пути, ибо не видела в том надобности. О чем говорить с этими глупыми гусынями? Да и времени у нее не оставалось, надо было следить за собой, чтобы всегда выглядеть приятно для глаза любого, кто посмотреть захочет, да еще и делать гимнастику, разминая натруженные за день мышцы танцами и массажами. Вечером, когда остальные девушки со стонами падали на свои циновки (караван-сараи с мягкими ароматными тюфяками попадались в дороге нечасто), она танцевала. И пела. И дарила улыбки зрителям, – а многие приходили посмотреть на странную рабыню, и Пурушоттама приходил, и даже сам караван-баши Ибрагим. Смотрел, кхекал одобрительно, оглаживая крашенную хной бороду.

Стоит ли после этого удивляться тому, что циновка Шветстри всегда оказывалась самой чистой и расстилалась в самом удобном месте стоянки? Позже к ней добавились и подушечки – к зависти и негодованию прочих рабынь. А то, что при раздаче еды именно Шветстри первой доставалась миска бобовой похлебки или жирного риса с маслом и специями, и что была эта миска самой полной, и что предназначенный Шветстри чиптимаранга всегда оказывался наиболее спелым и сладким?.. Нет, пожалуй, не стоит этому удивляться.

Как и тому, что Шветстри не оказалось среди тех, кого сбыли оптовому перекупщику на границе Великой Порты. И среди тех, кого оставили на мелких окраинных рынках, ее не было тоже. Аллах в бесконечной милости своей вознаграждает покорных, да и богиня наверняка сочла, что такой хорошей и старательной перчатке вовсе не следует гнить на задворках империи.

Ее везли в столицу. Центр просвещенного мира, рай на грешной земле, средоточие немыслимой роскоши и невиданных удовольствий. Напрямую об этом, конечно же, не говорили, но Шветстри с самого начала пути уже знала: ее обязательно продадут в Дар-ас-Саадет, гарем самого султана Мустафы, да будет он жить вечно. Иначе и быть не могло.

И конечно же, именно так и случилось – по воле Аллаха и под присмотром богини…

* * *

Вот уже второй день Кюджюкбиркус безуспешно ломала голову над тем, как бы ей завести подругу. А лучше сразу двух.

Нет, для себя самой никакая подруга ей, конечно же, была не нужна, да и никогда не была нужна. Велика радость – тратить драгоценные дни и ночи на всякие глупости! Охи-ахи, шушуканья чуть ли не до самого утра, обнимашки и клятвы на всю жизнь – это для глупых гусынь, не знающих, на что время с пользой потратить, а Кюджюкбиркус вовсе не из их числа. Вряд ли богиня хотела, чтобы ее перчатка истлевала в безвестности среди наложниц второго или даже третьего круга, до которых благосклонный взгляд султана если и добирался, то не более раза за всю их никчемную жизнь. Быть одноразовой икбал или даже рядовой кадинэ, одной из многих, всего лишь сподобившихся родить султану сына-другого, – не для Кюджюкбиркус. Конечно же, нет! Вовсе не такая судьба предначертана для нее в Книге судеб небесным каламом. Счастливая избранница – это только ступенька к статусу фаворитки, любимой наложницы или даже жены, а потом и хасеки, матери наследника. Ну и, разумеется, венец мечтаний – статус валиде, почтенной матери правящего султана. Вот единственно достойная хорошей перчатки цель, и вряд ли богиня посчитает иначе и удовольствуется чем-то меньшим.

Что касается цели стать в конце концов истинной правительницей гарема, то тут вопросов и сомнений у Кюджюкбиркус не было; цель определена верно и во что бы то ни стало должна быть достигнута, иначе и случиться не может. Сложности начались при попытках достичь этой цели, причем сложности совершенно непредвиденные.