- Даже в этой ситуации есть плюсы, солнышко, - неожиданно сказал Кристофер Эльзас Ривера, мой родной брат.
- Какие, например?
- Например, что на этом банкете не будет Рейнгара. - прошептал он, мне в ухо. - Ты выглядишь умопомрачительно сексуально в этом шелковом платье, и он бы точно не сдержался.
- КРИСТОФЕР!
***
Благотворительный банкет выглядел как...благотворительный банкет, светское мероприятие, проводимое для высшего света Испаншаро. Меня не удивило ничего из происходящего. Ни обилие шелка, ни блеска, ни роскоши.
Огромное помещение, отведенное для основной части мероприятия. Вдоль стен стояли столы, накрытые белоснежными скатертями, с различными видами закусок и ледяными скульптурами в качестве украшения. На небольшой электронной сцене, возвышающейся над полом всего на десять сантиметров играли музыканты. Меня удивило то, что инструменты были из лакированного дерева, а не визуального электронного плетения. Это вызвало во мне интерес и восторг одновременно. Белоснежное фортепиано за которым сидела хрупкая, словно игрушечная девочка, уверенно перебирающая клавиши, скрипка, которой ловко управляла изящная девушка, две виолончели чьими покорителями были близняшки и флейтист, воздушный, словно неземной. Единственные, кто заставили меня задержать на них взгляд.
Везде, словно легкие вихри красоты, плавно передвигались девушки, сверкая различными дорогими нарядами, экзотичной и выразительной внешностью. Схожи они были лишь в безупречно вежливом поведение. Этому их учили с детства.
Множество мужчин, все как один в смокингах, уверенные, состоявшиеся, с обволакивающими голосами, намекающими на возможное продолжение вечера. Каждый из них оценивающе смотрел в сторону вошедших девушек, вызывая во мне стойкое желание поёжиться.
А встретиться с этими взглядами все же пришлось. Нет, их вовсе не привлекало мое платье, прическа (до сих пор в восторге. Хочу такую же сушку, как в этом отеле!), да даже я сама их не интересовала, только мой новый статус. Поразительно, но оказалось, что фамилия Ривера известна по всему миру. К примеру, тем, что Кристоф переводчик в делегации Приближенной к Императору Виктории, а его отец успешный бизнесмен, как выяснилось.
Неожиданно появившаяся дочь вызвала среди толпы гробовое молчание сначала и бурную реакцию потом, поэтому тихо отсидеться не вышло.
А началось все с тогда, когда нас решили представить публике. На входе стоял представительный мужчина в смокинге, приветствующий входящих. Он выводил изображение с камер на огромный экран, представляя входящих и озвучивая имена достаточно громко.
Наше изображение появилось в огромном размере на экране, вызвав у меня панический и одновременно обещающий убить взгляд в сторону Криса. Камера тут же поймала его и спроецировала на экран, заставив меня взять себя в руки на оставшийся вечер. Я уверенно взглянула прямо в камеру, улыбнулась, слегка откинув спину и приподняв подбородок, вцепилась в подставленный локоть Криса. Возможно, именно это мое невинное действие заставило собравшихся считать меня парой Кристофа на сегодняшний вечер.
Мужчина же продолжил дальше:
- Кристоф Эльзас Ривера, действующий лингвист делегации При Императоре.
Вдох. Выдох. Я продолжаю улыбаться, всем своим видом демонстрируя уверенность. Скользящие взгляды, оценивающие, сравнивающие.
Секунда, другая, они сделали выбор, льстящий моей внешности и больно впивающийся в гордость той, что своим достоинством считала прежде всего интеллект, а не лицо. Но выводы сделаны, меня признали достойной спутницей. Я с легкой ухмылкой наблюдала за тем, как высший свет Испаншаро утратил интерес к происходящему. Но последовала громогласная фраза, и кто-то выронил тонкий бокал:
- Никколета Грэйс Ривера, действующий аналитический специалист при Императоре Виктории в направлении БСТ отдела Расследования.
Папарацци взорвались вспышками, ослепив меня на какой-то миг, но я постаралась быстро взять себя в руки. Одно дело, когда ты отвечаешь сама за себя, свою репутацию и честь, но другое, когда речь идет о целом роде, который ты отныне представляешь. Поэтому, сегодня я обязана блистать! Идея быть ослепительной была хорошая, но к концу вечера вызывала нервный тик.