Кетцалькоатль (СИ)

В итоге все в своем социальном слое жили примерно одинаково и примерно счастливо. Натуральный обмен правил бал. Золото и серебро служили для ритуальных целей и изготовления символов власти для старших руководителей. Эквиваленты денег использовались только во внешней торговле, которая вся была в моих руках, как и добыча и распределение еще одной «валюты» — соли, выпариваемой на «соляных террасах», которые уже работали вовсю. Через чиновников я раздавал соль всем поровну, а предметы роскоши — только знатным людям согласно их статусу, который определялся занимаемой должностью.

Следующими благими деяниями, реализовавшимися не так быстро, как мне хотелось бы, была прокладка дорог во все уголки империи. В основном их делали крестьяне в межсезонье, но на основных направлениях им помогали горожане, которых нанимали за счет казны. Так же усиленно занимались ирригацией, подводя воду к неосвоенным землям, а потом сооружали там террасы и рядом жилые дома, которые постепенно занимали переселенцы.

Долина Морай уже была покрыта концентричными террасами. Как мне заявили жившие там люди, так было всегда. Я там завел что-то типа института селекции, где отобранные из разных мест, лучшие из крестьян занимались под присмотром чиновника выведением новых сортов разных сельскохозяйственных культур. Потом семена раздавались в другие поселения, в первую очередь переселенцам. Через несколько лет мои поданные начнут собирать с террас намного большие урожаи.

Затем я наладил почтовую службу. Сперва на самой длинной дороге, проходившей через всю мою империю с юга на север, а потом на более короткой с запада на восток. Они пресекались в столице Куско. Через каждые пару километров был пост, на котором дежурили два молодых крепких длинноногих мужчины (часки), получавшие хорошее жалованье. Прибегал гонец с предыдущего поста, отдавал послание одному из ожидавших и занимал освободившееся место, отдыхая, пока не придет его черед. За несколько часов весть добиралась из самого дальнего конца моей империи до столицы. Если дело касалось в первую очередь цифр, то использовали узелковую письменность, а если надо было изложить много другой информации, то на лоскуте ткани рисовали пиктограммы, похожие на те, что использовали миштеки. Видимо, было заимствование одних у других или оба из одного источника, теперь уже неизвестного. Читать-писать умели только жрецы и чиновники из знатных родов. Они рисовали образцы, которые наносились на ткани, посуду, стены домов. Обычно это были всякие пожелания, просьбы к богам или восхваление их. То есть то, что не только я и другие туристы, но и будущие перуанцы принимали за обычные узоры, оказалось текстами. Интересно было бы прочитать, что было написано на какой-нибудь ряженой из Куско. Наверное, что-нибудь такое же соответствующее объекту, как однажды в московском метро видел вытатуированные на шее русской девушки китайские иероглифы «Перед употреблением разморозить». Впрочем, в данном случае мог быть не глупый стёб, а суровая реальность: русские девушки тают медленно.

Будущие инки — так пока называли только членов моей большой семьи, включавшей и родственников жён — начали плодиться и размножаться. Приток эмигрантов с побережья тоже способствовал увеличению народонаселения империи. Не подкачали и мои жены. Каждая родила по три ребенка. В итоге у меня было пятеро сыновей и четыре дочери, которых я обучил разным нужным наукам в меру моей ленивости.

Главным моим достижением был, конечно, мир, воцарившийся на долгие годы в империи. Больше никто ни с кем не воевал, потому что это было чревато. Я предупредил всех местечковых предводителей (курака), что в случае конфликта виновник будет повешен за ноги высоко, коротко и пока не сдохнет в муках. Если не найду, кто начал первым, повешу обоих, чтобы не ошибиться, а Инти простит невиновного. Извне тоже никто не осмеливался нападать. Урок, преподнесенный чанка, которые считались самым воинственным племенем в этих краях, усвоили все. В том числе и наши восточные и особенно северные соседи, которые раньше имели дурную привычку наносить недружественные визиты. Мне кажется, наступивший мир и был самым верным доказательством моей божественности. Люди с удовольствием верят в того, кто делает их счастливыми или хотя бы не делает несчастными.

80

Всё когда-нибудь надоедает. Привилегии и обязанности бога тоже. К тому же, приближался возраст, в котором я отправился в первое путешествие по эпохам. Вдруг по достижении его я умру, если не перемещусь?! Я не знал точно, сколько мне лет, поэтому решил подстраховаться, отправиться в путь немного раньше. Пусть роковой час застанет меня в океане. До Атлантического были слишком далеко и трудно добираться, поэтому решил отправиться в плавание по Тихому океану.