Кетцалькоатль (СИ)

На плоту я обрел долгожданный покой. Никакой суеты, громкого шума, интриг. Я часами сидел или лежал в тени паруса в носовой части плота, любовался чистым лазурным небом или аквамариновым океаном и ощущал, что линяю, что с меня слезает змеиная шкура Кетцалькоатля. Божественное прошлое удалялось со скоростью узла три-четыре. Никто мне не мешал. Ллуки и члены его экипажа оказались, как для южноамериканцев, слишком спокойными, немногословными. Мой слуга Гуама, тоже мужик не болтливый, говорил больше любого из них. В оплату за перевозку купец получил продуктов столько, что хватит всем месяца на три плавания. В том числе была и клетка с индюками. Как рассказал Лукки, юнга не разводят эту птицу. Я, как никто, понимал его соплеменников. Даже находясь в клетке, индюки выбешивали меня своим вздорным квохтаньем. Был рад, когда последнему из них отрубили голову и сварили по частям в бронзовом котелке. Отливать большие котлы юнга еще не научились и до заклепок не додумались.

Пока берег был недалеко, плавали на каноэ за водой и дровами. Пару раз я даже поохотился, подстрелив пекари и игуану. Когда суша скрылась из вида, перешли на запасы. Расправившись с индюками, ловили морских птиц на крючок с наживкой и рыбу сетью или деревянным сачком с овальным кольцом такого размера, что почти впритык проходил между бревнами плота, где держалась небольшими косяками мелочь и по одиночке крупная. Не знаю, почему она там накапливалась. Может, некоторым видам рыб нравится находиться в тени или там много планктона — их основной еды. Добычу стали запекать на углях, чтобы уменьшить расход пресной воды. Впрочем, особых проблем с ней не было. Дождливый сезон был на исходе, но раза два-три в неделю поливало. Еще члены экипажа собирали сачком водоросли. Некоторые мы ели сырыми или печеными, из остальных выжимали жидкость, которую пили. В плане выживания на море экипаж плота мог дать фору любым подготовленным экстремалам из двадцать первого века.

Чтобы как-то убить время, я занялся изучением языка, на котором говорили юнга. Он гортанный, довольно грубый на звук. В нем шесть обычных гласных и столько же удлиненных и замысловатая система падежей. Поскольку я еще с института знал о восемнадцати падежах русского языка, а позже страдал от тридцати четырех в венгерском, юнгский не показался мне очень уж трудным. При изучении любого надо вызубрить пару сотен основных слов и пару десятков ходовых фраз. Этого вполне хватает для бытового общения. К концу плавания я свободно объяснялся с членами экипажа, изредка заглядывая в лист бумаги, на котором графитом записывал юнгские слова и их перевод. Индейцы с благоговением смотрели на то, как я пишу, а к листу бумаги относились так, будто он беззвучно подсказывает мне нужные слова. Юнга не изготавливают бумагу, но письменность есть. Она напоминает миштекскую — сплошные символы, которые наносят на металлические, глиняные, деревянные пластинки или, что чаще, передают в виде узелков на веревке. Заморачиваться с узелками я не стал. Не зашли — и всё, как ранее китайские иероглифы и арабская вязь. Может, потому, что у меня плохая визуальная память

Деньгами, точнее, эквивалентом при обмене служат медные пластинки трапециевидной формы сантиметра два на почти два, толщиной с полсантиметра и дырочкой в широкой части, чтобы нанизывать на веревку. Принимают их по весу из-за того, что размер меняется от поселения к поселению. Золото и серебро считаются священными металлами, в торговле не участвуют. При этом второй металл ценится дороже, потому что юнга поклоняются Луне, а не Солнцу, как все нынешние приличные индейские племена, потому что считают, что спутник нашей планеты больше звезды, ведь он затмевает её, а не наоборот, виден днем и ночью и от него зависят океанские приливы. Дни солнечных затмений для юнга праздничные, а в дни лунных траур. В южном полушарии все должно быть вверх ногами.

Медью расплачиваются при крупных сделках. Для мелких используют листья коки (рунку), свежие и сухие, и морские раковины (мую) определенных типов, не знаю их научные названия. До кокаина индейцы еще не додумались и не наладили экспорт в Северную Америку и Европу, поэтому листья стоят дешево. Есть два сорта: крупные, которые растут на восточных склонах Анд, и помельче, с западных. Из морских раковин самыми ценными считаются средние и крупные яркой окраски и с шипами. Я встречал похожие на Средиземном море. Римляне ели их мясо, напоминающее устриц, а из раковин делали украшения. Юнга тоже производят из них серьги, бусы и вставки в браслеты, венцы, гребни, как из целых маленьких, так и из кусков больших. У Лукки на шее на гайтане висит амулет-мозаика с символичным изображением Луны, собранном из кусочков морских раковин. Купец рассказал, что приобрел его перед этим рейсом и правильно сделал: таких выгодных пассажиров раньше не перевозил. Я уверен, что и в будущем не перевезет, сколько бы амулетов Луны ни купил.