Кевларовые парни

Мужики были неспособны к сопротивлению. Шок от случившегося был настолько силен, что один быстро-быстро икал, а двое других моментально протрезвели.

— Живой? — всунул в гараж физиономию Зеленый.

— Живее всех живых, — отрапортовал, как пионер, Рысь, потирая ушибленное в подвале колено.

Ничего подозрительного, на первый взгляд, в гараже не было, да и, судя по убогому внешнему виду трех фигур, быть не могло. Но это только на первый взгляд. Копнув хлам под верстаком с разложенной закуской и наполовину опорожненной бутылкой (ее родная сестра, уже пустая, валялась поодаль), Олег загрустил. В коробке из-под телевизора лежало около пятисот отливающих матовым блеском самодельных стреляющих ручек. Это изобретение середины девяностых все чаще обнаруживалось в карманах незадачливых суперменов.

Насколько себя помнили опера, применение таких устройств ни разу не фиксировалось в сводках, однако страсть к наживе, с одной стороны, и желание иметь что-то стреляющее, с другой, привело к тому, что одни изготавливали, а другие приобретали это нехитрое устройство. Но несмотря на простоту и примитивность — что-то вроде «два кольца, два конца, посередине гвоздик», — стреляющая ручка гарантировала одним и другим 218 статью УК РСФСР (незаконное хранение огнестрельного оружия). Экспертизы, неоднократно проводившиеся по подобным делам, свидетельствовали, что данная трубочка с крючком является огнестрельным оружием, изготовленным под патрон калибра 5,6 миллиметра. Несмотря на простоту и примитивность, из этой штучки можно уложить так, что мало не покажется.

Загородный круиз оказался непустым, но был сродни геморрою, которым и похвалиться нельзя, и показать стыдно. Как бы то ни было, пришибленный Адмирал был частично реабилитирован. А местная милиция, которой предстояло передать этих ханыг с неожиданной находкой, без труда сможет поставить галочку о раскрытом преступлении.

— Вот тебе чемодан без ручки, — пробурчал Олег. — Нести неудобно, а бросить жалко.

Поначалу оторопевшие мужики стали медленно приходить в себя. И, как оказалось, были не так уж просты. Только сейчас Адмирал с Олегом поняли, что, если бы не нештатная ситуация, повозиться с ними пришлось бы немало. Двое были крупны и обширны. Они напоминали персонажей из скетча про отца и сына, которые после бани подверглись нападению людей с веслами. И морды тоже были красные. У старшего маленькие ушки начинались почти из плеч. Чуть выше торчал остренький затылок. Под линялой ковбойкой угадывались мощные плечи, а короткие пальцы украшала грубая татуировка «Сеня». Второй, что помоложе, был сухощав, но имел крепкий костяк. Обычно про таких говорят — двужильный. Третий, икающий, был мелок, изможден, но хитрый взгляд пупырышков-глаз четко определял его иерархическое место. Отнюдь не последнее. Ему и принадлежал гараж.

Именно этот третий попытался начать спектакль, рассчитывая на поддержку своей бывалой, если судить по наколкам, массовки.

— Вы чего это… Ик… Врываетесь, блин… Народ пугаете, шмонаете тут, — начал хилый. В голосе стояла обида. Обида оттого, что выпитое было безнадежно загублено. Выброс адреналина в кровь моментально расщепил влитый в организм спирт, и ожидаемый кайф безнадежно улетучился. Такого эффекта квасящие кореша не испытывали никогда и потому не ожидали. Деньги были брошены на ветер. Но именно потому, что Сеня протрезвел, он с полной отчетливостью осознал все нерадостные последствия шмона для человека, в кармане которого лежит не паспорт, а справка об освобождении.

«…По тундре, по железной дороге…», — зазвучали позывные радиостанции «Судьба».

Подтянувшиеся из оцепления парни искренне ржали по поводу нелепой сцены. А Зеленый путался под ногами и напевал: «Пришли без стука, вошли без звука…» Рысь, оправившийся от полета в преисподнюю, ощупывал свое тело, изумленно констатируя его целостность и сохранность. Более сложной была ситуация у Адмирала, который здорово ударился коленом о какие-то банки.

Предварительный опрос ничего не прояснил.

Владелец гаража со странной, но удивительно характерной фамилией Стручок рассказал, что по просьбе своего приятеля он до сегодняшнего вечера сдавал гараж некоему кавказцу. Час назад этот кавказец, по имени Ваха, приехал к нему, отдал деньги за аренду, забрал машину и отбыл в неизвестном направлении. На вырученные средства Стручок купил пару пузырей, чтобы отметить возвращение Сени со строек народного хозяйства. Однако «пришли вы и испортили праздник сердца». Откуда ручки, Стручок пояснить не мог, но был убежден, что они принадлежат тем самым злодеям, которые и навели товарищей на приют унылого скитальца. Образность речи и бегающие глазки не убеждали, а, напротив, вызывали некоторое подозрение. Но все это было уже по части милиции. Дед же в нетерпении топтался, как конь перед скачками: в багажнике ждал своего уничтожения сытный и питательный ужин.

Милицию доставили на место события через час. Доставили, потому что ни один телефон в округе не имел трубок.