Кевларовые парни

— Если лопухнусь, как сегодня, то, может, и я.

По коридору гуляли сквозняки. Под потолком унылыми сверчками трещали лампы дневного света. В дверях кабинета В.И. Олег едва не столкнулся с субтильным человеком в обвисшем пиджачке. Коломенская верста в роговых очках, галстук со съехавшим в сторону узлом на тонкой шее. Шелестящий голосок — «Извините…» — и мелкая рысь по направлению к лифту.

— Это что еще за боец невидимого фронта?

— Бери выше, Буратино с золотым ключиком, — усмехнулся В.И. — Некто Игорь Станиславович. Операции с недвижимостью.

— Сам пришел? Тот самый пахан, который посылал своих абреков за данью? И о чем он тебе рассказал?

— Все, о чем я его спрашивал. Чайник. Столько всего на себя повесил — хоть плачь от сочувствия. Оказывается, вся суть вчерашней ситуации — тривиальный хозяйственный спор. На языке нарождающегося третьего класса — разборка. Твой «товарищ» по рейду в тыл противника и ветеран холодной войны Александр Сергеевич Горбунов взял у нашего Буратино, а точнее, обманным путем вытряхнул из него весьма кругленькую сумму. Обязался поставить партию компьютеров. Однако сроки вышли, а ни шила, ни мыла… Ткнулся в арбитражный суд — там очередь уже до девяносто пятого года. Умный человек и подсказал — найми человечка, пусть выбьет твои бабки. Вот он и нашел… Рудименты прошлого. Грубая физическая сила.

— Ты хочешь сказать, что новое поколение…

— Погоди про поколения, я еще про рудименты не досказал. И поручил он это дело своей службе безопасности, точнее, группе аморальной поддержки, то бишь «крыше», волкодавам из мытищинской команды… Естественно, под проценты с возвращенной суммы. Ну, хлопцев этих ты видел. Жесткие до патологии и с нецензурным выражением лица. Но это все-таки пешки. Прислуга. А новое поколение — это Панковы. Стратеги. Тактики. Умы. Чужими руками крошат и варят. Панков этот… Ни одной зацепки. Пока. Но всей шкурой чувствую: много разного у него за спиной. Суди сам: уходя из милиции, он якобы потерял и удостоверение, и пистолет. И — ничего. Стоимость компенсировал, на том и заглохло. Это ведь только в отношении чекистов уголовные дела возбуждают по факту утраты оружия. А милиция под статью о воинских преступлениях не подходит.

— Это почему же?

— А у них спецзвания: рядовой и начальствующий состав. Они к категории военнослужащих не относятся. Так вот о Панкове. В лавочке Горбунова эту службу безопасности фактически под него создавали. Службе он, правда, своим присутствием не надоедает. Два раза в месяц появляется: в аванс и в получку. Все остальное время чем занимается, как думаешь? Погоняй гемоглобин.

— Он как, порокам века подвержен? Ну там вино, женщины, деньги?..

— По первым двум пунктам так себе. Дилетант. А вот третий — это, пожалуй, главная страсть.

— Значит, неустанно наращивает первоначальный капитал. В полном соответствии с поощрительными призывами… Я верной дорогой иду, товарищ?

— Даже широко, можно сказать, шагаешь, осталось ответить на вопрос «как»?

— Рискну. Где наша не пропадала! С учетом сегодняшних безразмерных свобод, особенностей натуры и профессиональной специализации… Неужели ненавязчивый рэкет?

— И чего ты в загранку подался, когда таких сообразительных, как ты, на внутренних фронтах не хватает? — В.И. удовлетворенно потянулся.

— Загранку, шеф, не тронь. Вопрос, как говорит мой сосед, ниже пояса. Еще не зажило.

— Он что делает? Приходит, пугнет, пообещает отшить всяких так «контролеров», солнцевских и прочих, — и ему очередная «фирма» отстегивает оклад. Он двигает дальше — наращивать совместительство. С основными авторитетами договаривается, частично делится с ними. Тех, с кем не договорится, в зону сплавляет, связи-то прежние целы. По моим данным, только за последнее время человек восемь на северные курорты устроил. Особых поводов не ищет: в основном двести восемнадцатая — незаконное хранение огнестрельного оружия. Не перестроились еще многие.

— Неслабый клиент. Ладно, записали. Это, так сказать, общевойсковая обстановка. Что конкретно с нашим Буратино делать будем?

— А черт его пока знает, что мы с ним будем делать… Вроде мужик ничего, но попал в дурацкую ситуацию. Его бойцы в камере, он выпущен под подписку. И деньги не вернул для своего «синдиката», и теперь ему еще «счетчик» выставят.

— Кто?

— Да те, которые сидят в камере. Кстати, о жертвах. Горбунов-старший на связь вышел. Как рояль из кустов.

— Папаша?!

— Ну.

— Сказки братьев Гримм! И что?

— Выразил благодарность за проведенную операцию по спасению сына, а также уверенность в том, что справедливая кара настигнет всякие отбросы нашего общества, которые в смутную пору в мутной воде… и так далее. Пламенный трепун просто! Я эту категорию — аппаратчиков — начинаю теперь сознательно уважать. За неистребимость.

— Ты его заверил, что будешь зорко стоять на страже интересов нарождающегося класса?