КГБ: приказано ликвидировать

В результате немцы, не желавшие идти на ухудшение советско-германских отношений, вынуждены были отступить от своих требований, а Блюмкин в 1919 году (по другим данным — в мае 1920 года) по рекомендации Дзержинского и решению Оргбюро ЦК РКП(б) вступил в компартию. Более того, в 1923 году по предложению все того же Дзержинского он возвращается на работу в ОГПУ, на этот раз — в Иностранный отдел. Впрочем, Дзержинский покровительствовал не только Блюмкину, но и другому левому эсеру — члену ЦК ПЛСР и политкомиссару «Штаба обороны партии» Д. Магеровскому, о котором стоит рассказать чуть подробнее.

Дмитрий Александрович Магеровский родился 1894 году в Екатеринославе в дворянской семье. Его отец был жандармским подполковником, однако это не помешало сыну в 1912 году, во время учебы на юридическом факультете Харьковского университета вступить в партию эсеров. В 1917 году Магеровский переезжает в Москву, где работает в Московском университете ассистентом, а также является членом МК ПСР и Исполкома Совета рабочих депутатов. Тогда же им была написана книга «Учредительное Собрание и его задачи». После Октября Магеровский присоединился к левым эсерам, а в феврале 1918 года был одним из руководителей и докладчиков на Московском областном съезде ПЛСР. Позднее он принимал участие в создании Московской ЧК, а после ее слияния 19 марта 1918 года с ВЧК вошел в состав последней.

О роли Магеровского в июльских событиях уже говорилось выше. Но вот что интересно — после разгрома левых эсеров он долго колебался в выборе тактической ориентации партии между Антантой и большевиками. Чекистам об этом было хорошо известно, о чем свидетельствует сообщение ВЧК от 6 августа 1918 года за подписью Ксенофонтова наркому юстиции П. Стучке «О заседании Совета партии левых эсеров», в котором говорилось:

«3/VIII вечернее заседание Совета было посвящено прениям по текущему вопросу: оглашено… письмо Магеровского — длиннющее, англо-французской ориентации — это письмо частью прерывалось возгласами и смыслом были предложения не дочитывать до конца. Магеровский этим письмом „партийно“ похоронил себя совершенно»[35].

Однако несмотря на явную поддержку стран Антанты и вынесенный 27 ноября 1918 года обвинительный приговор революционного трибунала при ВЦИК, который никто не отменял, Магеровского. в 1919 году принимают в РКП(б). Более того, когда в 1921 году Магеровского первый раз исключили из РКП(б), он «был восстановлен в партии по рекомендации Дзержинского»[36]. В дальнейшем до последнего ареста в 1938 году Магеровского во время «чисток» еще 4 раза исключали из партии (в 1924, 1928, 1929 и 1934 годах), но каждый раз восстанавливали.

Явное покровительство Дзержинского Блюмкину и Магеровскому на первый взгляд выглядит довольно странно. Но если предположить, что он и другие левые большевики знали о готовящемся покушении на Мирбаха, но ничего не предприняли для его предотвращения, то его протекция бывшим левым эсерам становится понятной. Как вполне понятны причины, по которым «заговорщикам» вынесены столь мягкие приговоры, и то, что в дальнейшем многие из них заняли видные посты в государственных органах.

Тут есть смысл привести версию историка Юрия Фельштинского. Он считает, что большевики к лету 1918 года были заведены Лениным, требующим сохранения Брестского мира, в тупик и находились на грани потери власти. Спасти же их могли только разрыв Брестского мира и продолжение революции в Европе. Это прекрасно понимали левые большевики и солидарный с ними Я. Свердлов, который в мае-июне 1918 года, взял на себя всю партийную работу и функции руководителя центрального партийного аппарата, назначается ЦК содокладчиком Ленина, становясь тем самым при нем неким партийным комиссаром. «Революция за три месяца передышки потеряла свой бескомпромиссный бег, — пишет Фельштинский. — Агония и отчаяние большевистского режима достигли своей высшей точки. Ее можно определить с точностью до дня — 6 июля 1918 года, когда приехавшие с мандатом Дзержинского и Ксенофонтова в особняк германского посольства чекисты потребовали встречи с послом Германии Мирбахом по чрезвычайно важному делу»[37].

И действительно, разрыв Брестского мира, окончательно состоявшийся в ноябре 1918 года после разгрома Германии в войне с Антантой и падения монархии, принес большевикам одни выгоды. Что же до методов, которые выбрали левые эсеры для этого, то большевиков они вполне устраивали и не вызывали у них возмущения. Поэтому версия о том, что Дзержинский, Лацис и сотоварищи не только знали о задании Блюмкина, но и всячески ему помогали, имеет право на существование.

Покушение на генерала Маннергейма