КГБ сегодня. Невидимые щупальца.

Когда кругом распространился слух об отличном картофельном салате, который Инга готовит по немецким рецептам, о вкусном хлебе, выпекаемом ею тут же при магазинчике, и об особенно вежливом обслуживании, «Гаролдс Деликатессен» начал привлекать все больше и больше клиентов. Среди них были, конечно, операторы телевидения, техники и прочие служащие Канадской радиовещательной корпорации. Некоторые из них оказались иммигрантами из Германии. Порой они задерживались в магазине после закрытия, чтобы пропустить стаканчик вина и послушать нацистские песни военного времени, записи которых Руди привез с собой. Эти песни и явно правые убеждения хозяина привели к тому, что кое-кто стал называть его «Руди-нацист». Впрочем, это не вредило популярности заведения. К тому же Руди завоевал симпатии операторов телевидения КРК, охотно одалживая им свою великолепную кинокамеру «Аррифлекс», купленную в Германии. Она так нравилась телевизионщикам, что КРК начала официально брать ее напрокат, выплачивая за нее Руди по 25 долларов в день.

Ежемесячно Руди отправлял письма с обычным и невидимым текстом на условленный адрес в Берлине. Больше никакими тайными делами он пока не занимался, если не считать приема и расшифровки передач «центра», предназначенных специально для него. Нередко эти сообщения, расшифровка которых занимала по двенадцать часов и более, оказывались попросту поздравлениями с первомайским праздником, с Днем освобождения Чехословакии, годовщиной образования ГДР, а то и поздравлением ко дню рождения самого Руди, или Инги, или даже Петера. Кончилось тем, что Руди попросил «центр» прекратить все сообщения, кроме чисто оперативных и кроме срочных случаев, касающихся, допустим, родителей, оставленных в Восточной Европе.

Время от времени оценивая свое положение, как полагается осмотрительному человеку, Руди пришел к выводу, что его компрометирует наличие в доме слишком мощного и громоздкого приемника, снабженного к тому же приставкой советского изготовления. Он поделился своими сомнениями с «центром». Тот отреагировал несколько необычно: Руди было приказано поехать в глухую местность в 80-ти милях к северу от Оттавы и там извлечь из земли запрятанный в лесу портативный приемник. Все ориентиры и приметы, позволяющие его найти, были расписаны настолько скрупулезно, что Руди без труда обнаружил указанную ему березу, начал копать, отступив от ее ствола точно полтора метра к западу, и, углубившись на метр с небольшим, вытащил коробку в оболочке из литой резины. Неважно, кто и когда закопал здесь эту вещь, но, судя по упаковке, она при необходимости могла лежать в земле долгие годы.

Сняв наружную оболочку и пластиковую обертку, оказавшуюся под ней, Руди вскрыл влагонепроницаемый металлический ящик, снял еще один слой резины, — и его глазам предстала голубовато-серая коробка приемника длиной четверть метра, с наушниками и вытяжной двухметровой антенной. Ему никогда еще не приходилось видеть таких приемников, и немудрено — это был классический предмет шпионского снаряжения. Он прямо-таки кричал о своем истинном назначении и о том, что сделан в СССР.

— Боже мой! — ужаснулась Инга, едва увидев эту вещь. — На нем только серпа и молота недостает!

Руди пользовался этим приемником шесть месяцев. Каждый раз, когда он садился к приемнику и надевал наушники, у него возникало ощущение, точно он сует голову в петлю.

Наконец он решился: распилил зловещее изделие на части ножовкой, разбросал эти куски по ближним и дальним лесам и болотам и купил себе приемник фирмы «Браун» который работал не хуже этой шпионской диковины.

Рождение второго ребенка, которого назвали Майклом, заставило Ингу отойти от дел. С декабря 1963 года Руди остался в «Гаролдс Деликатессен» в одиночестве и, видя, что ему одному не управиться, решил ликвидировать магазин. Быстро нашелся покупатель, сговорились на десяти тысячах.

В апреле следующего года Руди был вызван на две недели в Москву. Прилетев в Париж, он пересел там в венский экспресс. В Вене на заранее обусловленном перекрестке, в заранее оговоренное время — 6 часов 5 минут вечера — к нему обратился мужчина с желтым путеводителем в руках:

«Простите, не скажете ли, где тут антикварный магазин Брауна?» Незнакомец спрашивал по-немецки с явным русским акцентом; Руди тут же ответил: «Извините, не могу сказать. Я иностранец, только что приехал…»

— Ну, в таком случае, с приездом, товарищ! Надеюсь, доехали хорошо?

Руди отдал гебисту конверт с документами на имя канадского гражданина Рудольфа Германа. Взамен он получил западногерманский паспорт и билет на самолет, вылетающий назавтра в Москву через Софию.

В Москве его ожидала на редкость радушная и теплая встреча. Серьезность, с какой хозяева Германа отнеслись к его достижениям по части врастания в канадскую почву, заставляла думать, что, по-видимому, сам он еще далеко не полностью посвящен в дела, которые ему там предстоят.