КГБ в Японии. Шпион, который любил Токио

Следующим выступил заместитель резидента по политической разведке. На общих собраниях резидентуры не принято говорить о конкретных делах, ибо они у каждого свои и являются тайной для всех остальных сотрудников резидентуры, и поэтому его выступление было очень коротким. Он лишь напомнил, что в соответствии с решением ЦК КПСС политическая разведка является самой главной, и сотрудники других направлений — научно-технической, контрразведывательной и нелегальной — должны оказывать ей постоянную помощь. Она заключается в выяснении планов и намерений японского правительства в отношении СССР, а также характера его контактов с американским партнером…

При этих словах по лицу заместителя резидента по промышленному шпионажу пробежала тень неудовольствия: очевидно, он почувствовал себя уязвленным. Взяв слово следующим, он с трудом скрываемым язвительным тоном заметил, что научно-техническая разведка также очень важна, поскольку она насаждает советскую агентуру в военно-промышленном комплексе Японии.

«Но ведь в Японии нет никакого военно-промышленного комплекса! Наоборот, он есть именно в СССР!» — хотел было воскликнуть я, но, конечно, сдержался, ибо отлично знал, что в течение последних тридцати лет советская разведка ищет в Японии этот комплекс и не может найти.

И действительно, разве есть в Японии крупные промышленные фирмы, ориентированные исключительно на войну? Да, некоторые из них производят вооружение, но все равно основную долю продукции каждой из таких фирм составляют товары гражданского назначения. В СССР же, напротив, чуть ли не девяносто процентов заводов производят только танки, ракеты и пулеметы. В стране есть даже целые секретные города, не обозначенные на картах, население которых занято исключительно обслуживанием установок атомного или космического оружия. Очевидно, советское руководство никак не может примириться с тем, что Япония способна существовать без всего этого и демонстрировать успехи во всех сферах. И потому во что бы то ни стало старается найти там военно-промышленный комплекс, чтобы хоть в этом уравнять наши страны…

Почувствовав, что между двумя заместителями может начаться словесная перепалка, резидент поспешил закрыть совещание. В заключительном слове он между прочим сказал:

— Сегодня мы не коснулись такого важного направления, как работа против Китая. Не скрою, лучше всех себя проявил в этой сфере товарищ Георгий!.. Он расскажет нам о специфике разработки и вербовки китайцев на следующем совещании!..

Назвав мой шпионский псевдоним, резидент поглядел на меня с одобрительной улыбкой. В глазах остальных разведчиков, устремленных на меня, я прочитал зависть. Впрочем, она не могла испортить моей неожиданной радости, ибо я знал, что похвала резидента значит очень много. Видимо, меня ждет очередное повышение и звание подполковника. Что ж, оно будет мне весьма кстати!..

В состоянии некоторой эйфории я остановил в коридоре заместителя резидента по контрразведке и пожаловался ему на Алексея. Подошедший к нам мой напарник подтвердил мои слова и даже сказал, что Алексей совсем обнаглел, видимо но причине полной безнаказанности, и об этом следует сообщить в ЦК КПСС…

Главный контрразведчик резидентуры не только не разделил нашего негодования, но, наоборот, посмотрел на нас отчужденным, укоризненным взглядом.

— Что ж, вы можете такую жалобу написать, и мы перешлем ее в ЦК КПСС. Но имейте в виду: тем самым вы официально поставите в известность руководство страны о том, что японцы знают о вашей принадлежности к советской разведке. После этого вас уже нельзя будет использовать на работе в резидентуре, и вы сами закроете себе путь за границу. Так что подумайте, стоит ли писать! — усмехнулся он и быстро зашагал в свой кабинет…

Меня словно окатили кипятком, я почувствовал, как запылали от стыда мои щеки. Сердце ныло от горечи и обиды: я давно, чуть ли не с детства, привык к вывернутой наизнанку, ненормальной и непонятной обычным людям логике КГБ Но я и предположить не мог, что в своем коварстве она может дойти до того, чтобы превозносить преступника и наказывать его жертву. Став через несколько лет одним из помощников начальника всей научно-технической разведки, я, разумеется, изучил эту логику гораздо лучше…

Кроме того, я наконец с горечью убедился еще в одной истине, все советские начальники заодно, где бы они ни работали — в ТАСС, КГБ, МИД или еще где-нибудь. Потому что на самом деле не имеет никакого значения то, где они работают, ибо всех их назначил ЦК КПСС и причислил к одному и тому же слою избранной партийной номенклатуры. Мы, рядовые разведчики, журналисты и дипломаты, также принадлежим к партийной номенклатуре, но как бы условно, на период заграничной командировки, да и то к самому нижнему ее слою. Алексей же, и У., и резидент, и посол ощущают между собой некое классовое единство, своего рода сословную спаянность.