КГБ в смокинге. Книга 2

— Мишин, если не хочешь говорить — заткнись. А если говоришь, то не считай меня идиоткой, ладно?

— Границы перекрыты наглухо, Валентина. — Витяня повернулся ко мне и пожал плечами. — Особенно с капстранами. Так что, подруга, про родину Моцарта забудь. Не для нас эти роскоши.

— Витяня, а почему мы не можем доехать до Праги?

— А кто тебе сказал, что мы до нее не доедем? Хочешь полюбоваться на Пражский Град?

— Там ведь тоже есть посольство Франции!

— Там много посольств, подруга. В том числе советское. Но понимаешь, какая незадача: ни одно из них не признает в нас своих граждан, не говоря уж о том, что кто-то будет здорово удивлен появлением нового советника атташе по культуре, да еще и с очаровательной супругой…

— Понятно, — кивнула я, чувствуя, как мое хорошее настроение улетучивается вместе с дымом Витяниной сигареты куда-то за окно, в пустоту. — Значит, документы фальшивые…

— А ты думала, что эту машину и шмотки нам прямо из Парижа перегнали? Что протокольный отдел французского посольства только и делает, что выписывает удостоверения своих сотрудников беглым агентам КГБ? А посол Франции визирует их перед аперитивом, дабы не испортить отношения с русскими?

— Объясни мне, Мишин… — я вытащила из его пачки сигарету и закурила. — Гигантские пространства, суверенные страны и везде, абсолютно везде — эта страшная рука, эта неограниченная власть, это чувство страха… Словно мы находимся на каком-то малюсеньком пятачке, где каждый наш шаг контролируется радарами? Почему?!

— А-а, — криво усмехнулся Витяня, — кажется, ты на практике начинаешь постигать, что такое «железный занавес» в том варианте, как его задумал Усатый. Ты, дурочка, хоть и считаешься работником идеологического фронта, всю жизнь думала, что коли тебе торжественно вручают заграничный паспорт и позволяют поправить пошатнувшееся здоровье на одном из курортов в братской стране социализма, ты, стало быть, вольная птица? Укатываешь за бугор, чирикаешь по-французски и вообще погружаешься в западный образ жизни? Так вот, ни хрена подобного, подружка! Весь этот долбаный социалистический компот с главами государств и партийными лидерами, с договорами о дружбе и взаимопомощи, с обменом культурными и спортивными делегациями — он и есть гигантский концлагерь, огороженный колючей проволокой, по которой пропущен весь ток энергосистемы «Дружба». Такой закрытый и суровый лагерь, какой и Гитлеру не снился! И все в нем разделено на блоки, и каждый из них связан с центральным пультом, а там начальник сидит и распоряжается, что сегодня нужно венграм и без чего запросто перебьются болгары. Разница между этими блоками есть, но небольшая: в одном лучше кормят, в другом — приличнее одеваются, в третьем можно позволить себе обматерить лидера коммунистической партии. Или рабоче-крестьянской. Или социалистической — значения принципиального не имеет. Но не более того. Мы везде, подруга! Везде, понимаешь?! Мы, русские. Так всегда было. И еще долго будет. Граница на замке, за высокой стеной. И попробуй нос из-за этой стены высунуть хоть на миллиметр! Либо отстрелят, либо откусят. Потому-то нас все так и ненавидят! И увидишь, подруга: придет день — и они отыграются. Так отыграются, что… — Витяня махнул рукой.

— Чем же в таком случае Бухарест лучше Праги?

— Есть одно маленькое преимущество.

— Скажешь какое?

— Почему нет? — Витяня щелчком выкинул сигарету за окно. — Румыния — единственная соцстрана в Восточной Европе, имеющая дипломатические отношения с Израилем. И там наши фальшивые документы мы сможем смело засунуть в задницу КГБ, получить настоящие и улететь туда, куда твои могущественные друзья безуспешно пытались тебя вывезти. Под надежной крышей. И с минимальным риском.

— Значит, все не так уж плохо, Витяня? — неуверенно спросила я, прекрасно зная ответ и все же надеясь услышать нечто иное, более надежное.

— Как тебе сказать, Валентина?.. — Витяня посмотрел на часы и рывком отбросил назад тяжелую гриву светлых волос. — До Румынии еще надо добраться…

— Что не так просто, — добавила я ехидно, — особенно если едешь в противоположную сторону. Где именье — и где вода. Где Бухарест, а где Прага. Ты совсем географию забыл, двоечник…

— Эх, Мальцева, — вздохнул Витяня, — тебя еще учить и учить, даром что грамотная. Физическую географию — забудь: извозчики-то на что? А вот чекистская учит: езжай туда, где тебя не ждут…

7 ЧССР. Шоссе

9 января 1978 года

…Мы вырвались на широкую автостраду, аккуратно прошитую белыми стежками пунктирных линий, и устремились вперед, обгоняя родные «Жигули» и «Волги» с непривычными белыми номерами и латинскими буквами.

— О чем грустим, гражданка Мальцева? — Витяня непринужденно вертел баранку «мерседеса», не выпуская из уголка рта тонкую сигарету и периодически поглядывая в боковое зеркальце.

— Очень напоминает Подмосковье.

— Здесь намного чище.

— Все равно похоже.

— Соскучилась по дому?

— Даже не знаю…

— Ты теперь попадешь туда не скоро, подруга. Если вообще попадешь.

— А если нас возьмут?

— Тогда уж на сто процентов не попадешь.

— Почему?