Х 3 (СИ)

Именно последние и были целью эксперимента. Идеальный симбиоз паразита и хозяина. Незаметный, выжидающий, мягко берущий под контроль и делающий цели изначального кристалла целями химеры.

Затем что-то пошло не так. Вмешалась некая третья сила, которой не было в этих образах. Кто-то раскрыл план Матери, и химер начали незаметно истреблять, впоследствии объявив опасными тварями.

Хотя на самом деле опасными оказались лишь Черные Дьяволы. Был еще один вид Иных-катализаторов, чья розовая кровь несла в себе ключ-активатор. При соединении Черного Дьявола с ключом заложенный в генах отпечаток активировался. Но этих монстров тоже уничтожали в первую очередь.

Впрочем, не всех, раз позже в Альтаире появился наркотик на основе их крови — тот самый розовый порошок.

Тем временем осталось всего три подопытных образца. Я, Роберт Хофф и мэр Канопуса Хард.

Роберт и Хард были неинтересны Матери, потому что полностью подавили в своем сознании ген кристалла. Они были людьми крепкими, волевыми и полностью владели собой. Таким же был и я, потому меня тоже оставили в живых.

А затем случилось то, что случилось. Амнезия, подсаженные воспоминания, работа на Инквизицию. И что-то эти твари сломали в моем сознании, повредили. Груз ненастоящих воспоминаний продавил броню воли, и отпечаток сознания кристалла вырвался на свободу.

Он не смог взять верх, хотя и пытался, притом довольно часто. Так появился тот, кого я называю Черным.

— Ты не часть меня, — произнес я. — Ты подсаженная тварь.

– Мы росли и развивались вместе, – серьезно произнес Черный. – Я твоя другая сторона. Ведь перестав быть человеком и став химерой, ты не мог остаться прежним. Но при этом ты все еще считаешь себя человеком, восьмерка. Так почему я тоже не могу им быть?

— Потому что, блядь, не можешь, — прорычал я.

– Философия, – равнодушно пожал плечами Черный. – Эклектика сознания и вечный спор о том, является ли человек богом али тварью дрожащей. Суть одна, восьмерка. Мы похожи, потому что мы то, что мы едим. А едим мы с тобой одно и то же. Во всех смыслах этого слова. Одно тело, одно окружение, одна жизнь на двоих.

— И к чему это все? — прорычал я. — Зачем?

— Хороший вопрос, — раздался голос Матери. Теперь в этом потоке сознания появилась и она, в том же белом халате и очках, как в день первого контакта. — Дело в том, что я выполнила свою задачу. Создала основу, собрала сведения, подготовила почву, вырастила своих детей. Но оно, — кивок в сторону кристалла, — эволюционирует, развивается, становится больше, сильнее, эффективнее. И ты, мой дорогой сын, станешь новой ступенью эволюции. Ты возвысишь наш вид, поведешь его дальше, сначала этот мир, затем следующий.

— Что за хрень она несет, Черный? — напрягся я.

А Мать тем временем нежно обняла громаду Черного сзади и продолжила шептать:

— Мы с тобой пойдем по мирам, неся его величие. Я буду рожать новых детей в каждом новом мире. Они будут лучше и лучше, сильнее и сильнее. Но я не солдат, не воин и не захватчик. А вот ты, — ее голос наполнился гордостью, — ты да. Ты поведешь своих братьев, перед тобой будут падать города и целые цивилизации. Ты будешь командовать бесконечными армиями в бесконечных мирах.

– Да, – пророкотал Черный. – Игрушки. Много-много игрушек. И я смогу делать своих бабочек. Настоящих, прекрасных. Только вот… Зачем ими делиться с тобой?

В одно мгновение химера развернулась, обхватила голову Матери руками и свернула ей шею. В следующий миг видение прекратилось, и я вновь оказался в коконе переплетенных жгутов, в темноте, где потоки эфира проходили сквозь меня, накачивая энергией.

И я понял, что все это время мы устанавливали прямую связь с кристаллом, скрытым под множеством слоев биомассы. И сейчас эта связь была установлена. Мы стали едины, и я наконец почувствовал его.

Это не было сознанием живого существа или холодным разумом программы. Это просто бесконечный океан энергии, сконцентрированный в одной точке. И у этой энергии была всего одна задача — поглощать все вокруг. Бесконечно напитывать самого себя за счет других. Расширение, но не во вне, а внутри себя. Чем больше кристалл пожирал миров, тем меньше он становился, концентрируя эфир. И я даже не знаю, что может произойти, когда он напитается до предела.