Хадамаха, Брат Медведя

– Дяденька? А я думала – паучок, – отозвалась Аякчан, тоже отступая на шаг. Похоже, она освобождала себе пространство для маневра. Бесшумным и почти незаметным скользящим движением бойца-мечника Хакмар аккуратно переместился Амбе за спину, отрезая ее от пролома в стене. Донгар, напротив, попятился, целиком окунаясь в сочащиеся из курильницы клубы дыма. И только Хадамаха обеими руками стискивал челюсти Содани и чувствовал себя под прицельным взглядом Амбы совершенно по-дурацки: вот сейчас она ка-ак даст мячом по голове – и что тогда делать? Содани держать или мяч ловить? Амба, похоже, отлично понимала его сомнения – уголки ее губ слегка приподнялись в зловеще-многообещающей улыбке, а цепь на сгибе локтя покачивалась со зловещим лязгом.

– Я вот тоже, как вашего приятеля увидела, – она едва заметно повела головой, показывая, что прекрасно знает о Хакмаре за спиной, – подумала, что южане в храмовой страже не служат. И оказалась права!

– Говорил же – давайте я пойду, – из клубов дыма отозвался Донгар.

– За мной слежки не было, – принялся оправдываться мгновенно покрасневший Хакмар.

– Она нюхом след взяла, – буркнул в ответ Хадамаха.

– И след, и вас, – нарочито не обращая внимания на то, что противники окружили ее со всех сторон, сообщила Амба. – Дети, вы пойдете со мной.

– А сами за горы Сумэру сходить не хотите? – столь же невозмутимо поинтересовалась Аякчан.

– Девочка, нехорошо грубить наставнице. За это ты можешь быть сильно наказана, – буркнула Алтын.

– Ничего, у нас в школе богатырство всегда был не профильный предмет, – демонстративно закладывая руки за спину, объявила Аякчан.

– Вот ты мяч ловить так и не научилась! – лихо разворачивая мяч на цепи, рявкнула Алтын. И хотя нападения ждали, но все равно движение было таким стремительным, размазанным в пространстве, что никто и охнуть не успел.

Шар падал Аякчан на голову, девчонка лишь успела беспомощным, совершенно неумелым жестом вскинуть руки навстречу… «Не поймает!» – мгновенным пониманием мелькнуло в голове у Хадамахи…

– Держи пленного, Хадамаха, она сама разберется! – заорал Донгар.

Каменный шар с силой грохнулся о толстенный ледяной щит, невесть откуда возникший между руками Аякчан. Девчонку от удара швырнуло на колени, щит треснул… один из шипов мяча застрял в надбитом льду. Хакмар прыгнул Амбе на спину. Неуловимо быстрым движением она развернулась на пятке, и толстый, окованный медью каблук ее сапога ударил Хакмара в грудь. Мальчишку вышвырнуло в стенной пролом. Богатырша рванула мяч за цепь. Ледяной щит Аякчан раскололся, грянувшись об пол, Алтын дернула мяч к себе, крутанула… Подтаявший утрамбованный снег пола слабо хлюпнул, и из образовавшейся дыры выметнулась толстая сосулька, едва не пропоров Алтын насквозь. Продолжая вертеть мяч над головой и сама вертясь, как детский волчок, богатырша ушла от удара.

– На старый фокус не попадаюсь! – крикнула она Аякчан. – Что, Огонь кончился, ведьма?

За спиной у богатырши полыхнул Огонь. Горящий алым ореолом меч полоснул по цепи. Как брызги над водопадом, багрово-красные искры разлетелись во все стороны. Срубленный с цепи мяч сорвался и, кувыркаясь, просвистел над головой у Хадамахи, всаживаясь шипами в беревенчатую стену. Домик игроков зашатался, зловеще скрипя. Вынырнувший из пролома Хакмар ударил мечом. Богатырша отбила удар обрывком цепи – сталь столкнулась со сталью. Цепь с грохотом обмоталась вокруг клинка, Алтын дернула Хакмаров меч на себя. От стиснутой на рукояти ладони мальчишки вверх по клинку устремилась волна Алого пламени. Перекинулась на цепь. Взрыв полыхнул богатырше в лицо.

Визжа, как кошка с подпаленными усами, Алтын-Арыг рванулась прочь. Хадамаха всем нутром ощутил ужас бесстрашной Амбы. Он и сам чувствовал, как медведь внутри него жалобно ревет от страха, ему приходилось напрягать все человеческие силы, чтобы удержаться от отчаянного трусливого бегства. Голубой огонь еще можно как-то выносить, но этот алый ревущий кошмар… Амба кувырком откатилась в сторону. Меч Хакмара превратился в Алый факел, он ринулся к Алтын. Богатырша прыгнула. Вертящееся в кувырке тело пронеслось над скамьей с пленником. Окованные медью каблуки впечатались в пол за спиной у Хадамахи, и тут же на горле у него захлестнулся обрывок цепи.

– Отойди со своим проклятым Огнем, или я его удавлю! – срываясь на визг, выкрикнула Амба, и цепь сильно врезалась Хадамахе в горло. Затихший было Содани забился у него под руками, норовя сбросить зажимающие рот ладони. Цепь врезалась в горло сильнее, голову начало отгибать назад, из-под лопнувшей кожи брызнула кровь… Мыча от боли, будто он не медведь, а буйвол какой, Хадамаха продолжал притискивать к скамье рвущегося из пут пленника. Содани еще не сказал, чего Королева хочет от Черных…

– Отпускай, Хадамаха! Отпускай, говорю! – аж ввинтился в уши вопль черного шамана.