Хадамаха, Брат Медведя

– Бдительно прислушивайся спереди! – шаман резко повернулся на носках, оказавшись лицом к лицу с жутким созданием. Морда медведя на его шапке вдруг оскалила зубы и, распахнув пасть, грозно рявкнула на растопырившую лапы дымную тварь. Дым испуганно отпрянул. Пустые глазницы медведя наполнились живым светом, и он лихо подмигнул своему обалдевшему живому сородичу.

– Повинуйся мне, людям Средней земли не причиняй несчастий! – крикнул Донгар и, прыгнув вперед, огрел тварь колотушкой по голове. Дымное облако распалось, оставшееся без головы существо присело и заверещало.

– Делай, что я велю! – рявкнул шаман.

На ходу «стягивая» дымную голову обратно и оставляя позади себя серые клубящиеся завитки, существо попыталось метнуться в сторону.

Вырезанное на рукояти колотушки мужское лицо вдруг ожило.

– Д-делай к-как ш-шаман сказал, не то еще от себя д-добавлю! – склочным заикающимся голосом заорало оно.

Шаман навернул по дымному созданию колотушкой – слева-справа! Существо засвистело, как выпущенный из бурдюка воздух, – и была в этом свисте умоляющая покорность. Дескать, сделаю что хочешь, только не бей!

– Сделаешь – отпущу! – сурово сказал шаман.

Дымное создание согласно засвистело.

– Тогда полезай! – скомандовал шаман и широко открыл рот.

Существо вздулось-опало, будто тяжко вздохнуло, и, вытянувшись тонкой струйкой, с тихим шипением всосалось шаману в рот. Отвесив челюсть, Хадамаха глядел, как у шамана вспучился живот, потом туго, как надутый бурдюк, выпятилась грудь, двумя шарами расползлись в стороны щеки. Крепко сжав губы и болезненно морщась, Донгар обхватил руками выпирающий живот. Переваливаясь, как утка, и слегка подлетая в воздух, поковылял к лежащему Содани.

– Нет! – Содани забился в путах, его круглые глаза аж вытянулись в два кровавых овала. Если бы их огненный взгляд мог поджигать, Донгар уже вспыхнул бы костром.

Черный шаман приближался.

Сильно оттолкнувшись торчащей между прутьями паучьей лапой, Содани принялся раскачивать скамейку.

– Хадамаха, помоги! – крикнул Хакмар, кидаясь к пленнику.

Вдвоем мальчишки навалились на скамью, не давая Содани перевернуть ее. Аякчан вскинула руку – снизу захрустело, повеяло холодком. Толстая ледяная корка мгновенно прихватила скамью к полу, не давая ей перевернуться.

Черный шаман склонился над пленником.

– Нет! Нет! – Содани замотал свободной головой, отвернулся, крепко стискивая зубы. Нависший над ним Донгар что-то замычал…

– Да помогите же вы ему – не видите, у него полный рот духов! – возмутилась Аякчан.

– Давай, Хадамаха! – рявкнул Хакмар, выхватывая из-за голенища нож и пытаясь просунуть его между зубами сопротивляющегося Содани. Хадамаха надавил Содани на лоб и двумя пальцами намертво зажал нос. Бескостное тело червя судорожно дернулось, глаза расширились – и Содани широко распахнул пасть, отчаянно хватая воздух. И тут же в лицо сунувшемуся к нему Черному ударил Огненный язык. Одним быстрым движением Хакмар перехватил этот язык, дернул, отгибая в сторону, и просунул нож между челюстями.

– Пху-у-х! – сложив губы трубочкой, Донгар выпустил длинную струю серого дыма Содани в горло. Засвистело, щеки начали уменьшаться, делаясь обычными, западая внутрь, сдулась грудь, провалился живот…

– Есть! Закрывай! – отскакивая в сторону, крикнул шаман.

Обеими руками Хадамаха стиснул челюсти Содани, не позволяя тому раскрыть рот.

– А как же он рассказывать будет? – тяжело дыша, спросил Хакмар, растерянно поглядывая то на навалившегося на пленника Хадамаху, то… на болтающийся в руке клок Рыжего пламени.

Хадамаха едва не отпустил пленника – это же… это же его язык! Содани!

– Оторвался… – смущенно скатывая язык в шар Рыжего огня и торопливо пряча за спину, пробормотал Хакмар.

– Говорил уже – не он будет рассказывать! – буркнул Черный и заметался между курильницами, подбрасывая в них мелко нарезанные кусочки сала. Тянущиеся вверх струи дыма изогнулись ровными дугами и уперлись Содани в грудь.

Пленника затрясло. Под кожей у него будто крупный еж катался – бурдюком вспучилась шея, нос вздулся здоровенной гулей, опал, выпятилась одна щека, другая… Хадамахе понадобилась вся его выдержка, чтоб не заорать – и без того выпученные буркалы Содани надулись еще больше, вылезли двумя тугими шарами. Нырнули обратно – зато холмом поднялся лоб. Прячущийся внутри Содани дух заметался под волосами – голова Содани вся пошла шишками, выпирая то в одну сторону, то в другую…

– Чвяк! – над алыми круглыми глазищами, прямо посреди низкого покатого лба паукообразной твари, в которую превратился Содани, прорезался… еще один рот.

– Он и без того не красавец, – с невольной дрожью в голосе выдохнула Аякчан.

Зато Черный вздохнул с явным облегчением.

– Получилось! – в курильницы полетела еще порция сала. – Можно спрашивать, дух все расскажет, что у Содани в голове есть!

– Это что, с любым такое можно сделать? – мрачно спросил Хакмар.

Рот во лбу Содани по-лягушачьи растянулся.

– Черный шаман может! – проплямкал он. Голос ни капельки не походил на голос Содани. Да и вообще на человеческий.