Хадават

Никита вздрогнул, медленно повернулся в их сторону. Он был сейчас человек. Пока еще человек. Макс прозевал момент, когда это произошло. Вот только что был обычный парень. Немного уставший и выглядевший болезненно, но все же человек. А вот перед ними уже существо, не имеющее ничего общего с родом человеческим. Ульк. Он страшно оскалился, взгляд безумных желтых глаз скользнул по пришедшим. Он рванулся, одним молниеносным движением вспарывая грудную клетку Леонида. Тот что-то прохрипел и затих. На этот раз навсегда.

– Не-эт. – Константин бросился вперед, на ходу пытаясь вытащить одну из своих ампул.

Не успел. Ульк оказался быстрее. Макс и глазом не успел моргнуть, как он оказался рядом с Константином, и вот тот уже заваливается на спину, так и не успев вытащить свою колбочку. И завертелось. Время понеслось, словно взбесившийся конь, не давая ни секунды на раздумья.

…«Вот и все. Все, дорогой мой дядюшка. Путь окончен. Ты умрешь. Но не так, как все. Нет. Это слишком просто. Ты должен почувствовать то же, что и я. Боль. Страх. Растерянность. Должен. Почувствовать. А они пусть посмотрят».

Он скользнул взглядом по телу, приколотому к воротам, по головам членов совета, лежащих на полу лицом к дядюшке. Тот висел, не подавая признаков жизни. Но он был жив. Это он знал точно. «Как ты мог? – хотелось выкрикнуть ему, но он молчал. – Как ты мог так поступить со мной? Я же твоя плоть и кровь! Мы же родня!»

«…Ты ж наш хлеб ел…» – вдруг всплыло в памяти. Он замер, растерянно уронив руки. Они мелко подрагивали, будто после огромного напряжения. …Хлеб… ел… «Стоп. Опасность. Здесь кто-то есть? Я чувствую их».

– Никита, – услышал он, – Никита, пора остановиться. Все эти смерти ни к чему не приведут. Да, с тобой поступили несправедливо. Но то, что ты делаешь, – это страшно. Ты даже представить не можешь. Там, – пауза, – там сейчас гибнут люди. И погибнет еще больше. Надо остановиться. – Голос все приближался и приближался.

«Обман. Опять обман». Он медленно повернулся, глядя на пришедших. «Дядюшка? Ты же… А-а, и ЭТОТ здесь. Опять. Пора с этим кончать. Смерть!»…

Ударил Макс. Памятуя о том, как бездарно в прошлый раз пропало воздушное жало, он не стал его использовать. Навстречу ульку понеслось что-то типа огненного шара. Но и это было зря. Чертова тварь увернулась, переместившись с невероятной скоростью. Почти в то же мгновение рядом с ульком оказался монах, обрушивая на его голову мачете. Казалось, что в этот раз монаху повезло и его удар достигнет цели. Но нет. Ульк легко, словно играючи отбил мачете в сторону и ударил сам. Монах, весивший больше ста килограммов, отлетел как мячик, ударившись о колонну, рухнул мешком к ее подножию и затих.

«Опять. Все опять, как тогда». Макс остался один. Торопиться не надо. Он стал медленно приближаться к ульку, держа биту обеими руками. Был соблазн шарахнуть чем-нибудь эдаким. Какой-нибудь магической хренотенью, но в голову ничего не приходило, словно отрезало. И тут ульк прыгнул. Макс кувыркнулся, уходя в сторону, и резко вскочил, пытаясь достать его битой. Куда там. Спортивный снаряд, часто используемый не по назначению, прочертил пустоту. Черт, до чего же этот парень быстр. Он обернулся. Немигающие желтые глаза в упор смотрели на Макса. Рот улька растянулся в подобии улыбки, больше смахивающей на оскал. Он коротко рыкнул, будто дразнясь, и снова атаковал. Вот теперь все завертелось по-настоящему. Удары сыпались один за другим. Справа. Слева. Сверху. Справа. Слева. Макс едва успевал уворачиваться и отбиваться битой. Ему приходилось туго. И продолжаться так до бесконечности не могло. Улучив момент, когда ульк сделал секундную передышку, Макс кувыркнулся назад, пытаясь хоть как-то разорвать дистанцию, и, едва оказавшись на коленях, метнул биту в противника. Он и не надеялся, что этот отчаянный бросок принесет ему победу. Просто отвлечь, выиграть пару секунд. Ульк смахнул биту в сторону, словно от мухи надоедливой отмахнулся. И… остановился на какое-то мгновение. Секунда. Полсекунды. Миг. Но этого хватило. Макс, собрав все оставшиеся силы, ударил. Он выписал руками короткую дугу, зачерпнув воздух, ставший плотным, как кисель, прижал упругий шар к себе и резко оттолкнул его. Мощный воздушный таран, способный развалить стену, понесся навстречу ульку. Такого у Макса не получалось еще ни разу. Таран ударил улька, смял, проволок по полу несколько метров, ударив в одну из колонн. Та не выдержала и рухнула, осыпавшись вниз и завалив монстра. И сразу стало тихо. Будто выключатель повернули. Макс отчетливо слышал, как бьется его сердце. «Неужели – все? Я сделал это? Я завалил его?» Грубый, но мощный таран и в этот раз оказался эффективнее изящного тонкого жала, пусть даже огненного.