Хаджи

Фонды Вакф были истощены излишествами муфтия, и хаджи Амин рассчитывал на скорую германскую финансовую помощь. Собственный бюджет герра Бокмана был растрачен на подпольные закупки оружия. А деньги были нужны сейчас же — для оплаты наемников Каукджи. Хаджи Амин разослал специальные группы по богатым арабским семьям, чтобы вырвать «взносы» для «Забастовочного фонда бедствующей Палестины». Первым отказался известный торговец зерном из Хайфы. Он, оба его сына и четыре телохранителя были убиты во время молитвы в семейной мечети.

В сельской местности шайки муфтия запустили свои когти в самые слабые и отдаленные арабские деревни. Террористы муфтия присвоили себе, притянув за уши, титул моджахедов — Божьих Воинов. Для «дела» они отбирали все, от съестных припасов до личной собственности. От деревень муфтий требовал людей для пополнения своих отрядов. Многих просто забирали с поля и вооружали. Они подстреливали английские транспорты на дорогах, перерезали линии энергоснабжения, устраивали засады, подрывали мосты. Полдюжины мухтаров были убиты за отказ дать «добровольцев», и деревни одна за другой стали поддаваться террору.

Англичане довели численность своих войск до двадцати тысяч, но неуловимый противник быстро заставил их перейти к обороне. Англичане сосредоточились главным образом в больших полицейских казармах, названных по имени их автора фортами Тегарта. Это была та же самая тактика, что у крестоносцев, строивших свои мини-замки, и древних евреев с их укрепленными аванпостами на холмах на расстояниях видимости друг от друга. Днем англичане могли выходить, патрулировать местность и совершать рейды, а ночью вынуждены были запираться в тегартах, оставляя свободу действий муфтию.

По ночам восстание переходило в свирепые расправы, и англичанам пришлось начать массированные, но обременительные атаки на легко вооруженные арабские банды; однако они попросту растворялись на местности. Англичане налагали штрафы на пособничавших муфтию и даже разрушали целые мятежные деревни, но сдержать ярость арабов не могли.

За несколько месяцев добровольцы Каукджи просочились в Палестину, опустошая ее. Он набрал свирепое войско из религиозных фанатиков, уголовников, всякого рода авантюристов и заключенных, обещав им скорое освобождение за участие в «священной войне». Обладая свободой передвижения в ночное время, мятежники могли выбирать момент и место нападения, после чего исчезали. С каждой неделей банды мятежников становились все более дерзкими. Очередной тегарт-форт бывал окончательно опустошен, и англичане поняли, что попали в настоящую беду.

При одном из таких странных парадоксов, придававших мандату нереальный смысл, англичане обратились к Еврейскому агентству с просьбой о помощи со стороны Хаганы. Ведь Хагана не дала муфтию захватить ни одного еврейского городка или киббуца. Неписаные, но подразумеваемые области сотрудничества между англичанами и Хаганой расширились, изменив статус еврейской армии от полунелегального до полулегального.

Но и притом, что англичане и Хагана помогали друг другу в борьбе с арабскими бандитами, они с ожесточением боролись друг с другом в вопросах иммиграции. Среди европейских евреев росло отчаяние. Хагана вовсю продолжала незаконный их ввоз в Палестину, обходя британские квоты, введенные под давлением арабов. Сотни евреев приезжали под видом туристов или паломников и растворялись в киббуцах. Еще сотни приезжали по поддельным документам для фиктивных браков или воссоединения с несуществующими родственниками. Иные высаживались из утлых суденышек вблизи еврейских приморских поселений. Были и такие, что проделывали мучительный путь пешком из арабских стран и нелегально переходили границу. Еврей и англичанин пожимали друг другу правые руки и били друг друга левыми. Подобным же образом арабы находили симпатии у многих британских военных и гражданских лиц. Шла первостатейная ближневосточная неразбериха.

По мере того, как наглели мятежники, заинтересованный взгляд все чаще привлекала Аялонская Долина и дорога на Иерусалим. Хаджи Ибрагим отказался дать и людей, и взнос в забастовочный фонд. Случилось то, чего ждали.

Гассан, шейх одного из меньших кланов в Табе, был похищен, когда покидал дом своих родственников в Рамле. Он быстро сломался под пытками и согласился сотрудничать в устройстве западни для личной охраны хаджи Ибрагима.

Наживкой была выбрана белокурая шведка, приятельница одного из офицеров Каукджи. Она была из породы международных авантюристок, вынесенных, в конечном счете, на золотой берег возле Бейрута. Согласно легенде Гассана, он нашел девушку и нескольких ее подруг по пути в Каир; они занимались проституцией, чтобы заработать на дорогу.

Шестеро мужчин, половина охраны хаджи Ибрагима, приняли за чистую монету невероятное описание Гассана той ночи великолепия, которую он с ними провел. Гассан подговорил их оставить среди ночи свой пост и ускользнуть в Рамле.