Хаджибей: роман-трилогия

Маринка все же боялась, чтобы его не опознали в Хаджибее соглядатаи да не посадили в тюрьму. Она снова стала отговаривать его от поездки. Но Кондрат считал, что, раз дело идет о жизни его жены и будущего ребенка, постыдно страшиться риска. Он молча вышел на двор и стал запрягать лошадей в возок, заранее нагруженный и приготовленный для далекого пути. Увидев лежащие на нем мешки с пшеницей и овсом, вязками сушеной рыбы и другой кладью, предназначенной для продажи в Хаджибее, Маринка поняла, что бесполезно отговаривать мужа от поездки. По всему видно: он хорошо все обдумал заранее и принял твердое решение!

Кончив запрягать лошадей, Кондрат подошел к жене и молча поцеловал ее в губы. Затем нахлобучил шапку на самые брови, чтобы ветром не сорвало, вскочил на возок и тронул вожжи. Кони лихо понесли его по степи в сторону Хаджибея.

Сын

Правду сказал Хурделица жене, что быстрее ветра слетает в Хаджибей. Неделя не прошла, а он уже возвратился. Кондрат привез с собой не только одетую в овчинный тулуп, закутанную в верблюжий платок раздобревшую Одарку. С ней на возке сидел и худощавый, странного вида хлопец в ветхом красного сукна кафтане, которые носили тогда так называемые чугуевские казаки. Кафтан ему был явно велик. Очевидно, с чужого плеча. Глянув на худое скуластое лицо юноши, его раскосые живые черные глаза под тонкими, словно нарисованными бровями, Маринка ахнула. Перед ней стоял воскресший Озен-башлы, которого она запомнила на всю жизнь.

От мужа она слышала о Селиме. Но то, что люди могут быть так разительно похожи друг на друга, она вообразить не могла.

Неожиданное появление в их доме татарина обрадовало Маринку так же, как и приезд Одарки. В отсутствие мужа она остро почувствовала одиночество в пустынной тилигульской степи, и сейчас появление в их доме каждого нового человека было для нее желанным.

Кондрат привез много новостей. В Хаджибее он повидался с Николой Аспориди, который на месте старого построил новый красивый двухэтажный дом и открыл в нем кофейню. В новой кофейне Николы, как и в прежние времена, жители узнавали и обсуждали свежие новости. Именно здесь за чашкой кофе старый грек поведал Кондрату о событиях, что произошли на свете за последнее время. Он рассказал, как умер осенью у степного кургана по дороге из Ясс в Николаев светлейший князь Потемкин, оставив после себя только недвижимого имущества, приобретенного за время службы у матушки-государыни, на пятьдесят миллионов рублей, и тотчас же место светлейшего занял новый фаворит Екатерины — Платон Зубов. Аспориди порадовал Хурделицу известием о новых победах наших войск, достигнутых в баталиях с турками. Никола рассказал, как на Дунае у Баба-Дата и в долине Мачина наша армия под начальством Репнина и Кутузова разгромила восьмидесятитысячную армию султана. Это известие вдвойне было радостно Аспориди, потому что в бою у Мачина отличился его сын, служивший в армии Кутузова. Узнал Кондрат от Николы и о том, как на Кавказе Гудович штурмом взял Анапу да такого страху нагнал на противника, что турки бежали и из другой крепости — Суджук-Кале[63]. В довершение всех этих побед около Золотистого мыса Калиакрии в последний день июня черноморская эскадра Федора Федоровича Ушакова разбила турецкий флот, которым командовали лучшие мореходы султана: капудан[64] паша Гусейн и алжирский знаменитый флагман Саид-Али.

— Теперь в Яссах денно и нощно идут переговоры с турками о мире. Султанские визири Реис-эфенди, Абдулла-эфенди, Ибрагим Исмет-бей и Мехмет-эфенди с графом Александром Андреевичем Безбородко торгуются, с каких земель султан тягло сбросит, — пояснял Никола Кондрату.

Обрадовался Кондрат и появлению в кофейне Луки с Чухраем.

Оба они сильно изменились. Тот изнеможенный, отощавший Чухрай, каким его запомнил Кондрат во время последней ночной встречи у озера Катлабух, теперь мало походил на высокого бодрого сухопарого старика в бархатном полукафтане.

По-иному выглядел и Лука. Он сбрил свою курчавую бороду, прикрыл черные кудри седым напудренным париком. На нем красовался синий расшитый серебром кафтан, короткие из палевого сукна штаны. Белые чулки обтягивали толстые ноги, обутые в тупорылые черные башмаки. Кондрат, встретив на улице Луку, ни за что не опознал бы в этом пестро одетом толстяке своего бывшего друга.

Из немногих слов, сказанных при этой встрече, Хурделица понял, что торговые дела Луки пошли в гору и что это он выхлопотал Чухраю справные документы, по которым дед сейчас вольно проживает в Хаджибее возле своей Одарки. Узнал он, что Луку все величают теперь негоциантом и Лукой Спиридоновичем и что Семен служит в его коммерческом доме, который ведет торговлю солью и скотом.

— Честные люди в моем деле потребны. Вот я и взял Семена. И тебе, если хочешь, место у меня найдется, — важно похлопал Лука Кондрата по плечу. Он сказал это с доброжелательной улыбкой, но Хурделице очень не понравились покровительственные нотки, которые звучали в его голосе.