Хайноре (СИ)

Она прижалась коленями к борту повозки, схватила такую знакомую, пахнущую травами маленькую ладонь и прижала ее к щеке, чувствуя что — то похожее на облегчение. Ведьма с минуту ошеломленно смотрела на леди, а потом с хохотом вытянула руку из хватки Лиры.

— А с нею все хуже, чем я думала!

— Конечно, пожри тебя Молг! — рыкнул Биро, поднимаясь. — Она до сих пор не понимает, что произошло. И не верит в то, какая ты на самом деле сука.

— Вот и объясни все девочке. Теперь ты ее новый батюшка, — требовательно заявила ведьма, так знакомо уперев руки в бока.

Валирейн металась взглядом между Альмой и Биро, ничего, ничегошеньки не понимая. Как, откуда, почему… вопросы, мысли, слова, лица просто не умещались в голове. Какой — то бредовый сон после очередных дымных процедур, которыми ведьма лечила ее от лихорадки. Или может… может болезнь вернулась и теперь донимает ее безумными видениями?..

— Почему мы встали? — голос Биро рядом звучал так знакомо и по — настоящему, что Лира невольно отшатнулась.

Ведьма повела плечом, словно указывая себе за спину.

— Старик решил подтереть следы, пока погони нет. Но рано или поздно одноглазый захочет проверить все дороги, а мы ему ничего не оставим.

Ведьма подобрала юбку, поставила ногу в дорожной туфле на край телеги и легко взобралась внутрь. Потом она пригнулась и как лиса в курятне осторожно прокралась к медвежьей туше. Альма запустила руку в гриву милорда, словно нащупывая там что-то ценное, а потом полезла в кошель на поясе.

— Может, уже хватит этих зелий? — Биро проследил прищуренным взглядом за тем, как ведьма выуживает из мешочка маленький бутылек.

— Хочешь, чтобы он очнулся раньше времени и устроил нам погром? Не бойся, маленький, не для того мы все это терпели, чтобы сейчас просто убить нашего медведя по случайности. Лучше помоги мне.

Гвардеец придвинулся ближе, и с недюжинным усилием перевернул тело милорда на спину. Тот и не думал просыпаться, даже дышал так тихо, что казалось и вовсе был мертв. Ведьма приоткрыла указательным пальцем его рот и влила свое зелье.

Потом она обратила блестящий взгляд на встревоженного Биро.

— Ничего ему, туше здоровой, не станется. Поглядывай иногда, чтобы воздух из носа шел и все. Если, конечно, от доченьки своей оторвешься.

Альма смеясь спрыгнула с телеги, скрываясь за пологом, как солнце скрывается за завесой тьмы. Лира потянулась было за ней, но гвардеец придержал леди за плечо.

— Не стоит. Не надо.

Ущелье

Солнце становилось спокойнее на третий месяц лета. Осень кралась медленно, будто едва касаясь земли, и оставляя свои выгоревшие следы лишь на краешках крон, что ближе всего к солнцу. Славное время, пахнущее свежестью, преющей от влаги землей и какой-то тоскливой, мучительной болью.

Лира сидела на краю телеги, ветер немного холодил тело под тонкой тканью простого служаночьего платья. Сейчас бы Сорка сготовила свой пирог из тыквы и привезенной с юга пряности. Леди Оронца бы ела его без остановки, пока живот не лопнул, не пошел по швам, не порвался бы, как переполненный семенем плод, не выпустил бы на волю нутро… Валирейн вспомнила как десять зим тому назад впервые увидела мертвую корову в полях близ владений Оронца. Сорка прятала ее за свои юбки и все говорила о ведьмах, проклятых Отцом, которые, дескать и извели тут скот. Но лорд Оронца качал головой, указывая корове на брюхо, и винил во всем волков. Развороченное, в туче мух, блестящее огромными жгутами окровавленных кишок…

В следующее мгновение Лира уже согнувшись стояла у заднего колеса телеги и отдавала придорожной траве все, что успела съесть утром, — кусочек сыра и воду.

— Что случилось? — Биро внезапно оказался рядом, осторожно придерживая леди за живот.

— Я… не знаю… Плохо…

— Все?

— Кажется…

— Тогда осторожно поднимайся. Держись за меня. Это ничего страшного, не расстраивайся, бывает.

— Куда ты уходил?.. — Лира оперлась на гвардейца, чувствуя слабость в ногах и тошноту.

— За водой. Но погоди пить, дай себе отойти.

— Хорошо… Биро?

— Да?

— Что со мной?.. Я ничего не понимаю… А когда пытаюсь понять, сердце начинает колотиться, страшно, ужасно… и ничего не получается…

Гвардеец тяжело вздохнул, а потом осторожно приподнял леди и усадил ее на край телеги. Так иногда делал отец. Усаживал маленькую Лиру на свой деревянный огромный стол, на который сама бы она тогда не залезла, а потом садился напротив и разъяснял суть всяких вещей. Не все Валирейн тогда понимала. Не все понимает и до сих пор.

— Я не мудрец в таких вещах, — начал гвардеец, ставя бурдюк с водой за бортик телеги, — но разок видал, как молодые солдаты после боя теряли рассудок. Один такой парень остался посреди поля мертвецов один и пролежал на телах несколько дней. Его даже вонь оттуда не гнала. Говорил, что ждет. А чего ждет, не говорил. Потом отошел, конечно, пришел в себя. Бывалые шутили, мол, дождался. Так вот я думаю… — Биро замялся. — Может, такое из-за потрясения случается. Может и у тебя потому случилось.