Хайп

Он вытащил из машины плащ, скомкал и сунул в урну. Рукав, испачканный кровью, свесился наружу. Настя смотрела на все это, вцепившись в дверцу машины. К счастью, сиденье практически не пострадало, на нем осталась лишь пара маленьких пятнышек.

— Ты кого-то убил?

— Не парься, малыш. Просто порешал кое-какие вопросы. Все нормально. Садись в машину, надо ехать.

— В этой машине я никуда не поеду!

Пол мгновенно взбесился. Он каждую секунду ожидал появления людей Челубея, буквально физически чувствовал, как по капле уходит время, отведенное ему.

— Лезь в машину! — заорал он. — Никого здесь не убили! Я раненого в больницу отвез! Довольна теперь?

— Сразу нельзя было сказать? — очень спокойно спросила Настя, закинула сумку на заднее сиденье, а сама уселась спереди, рядом с Полом.

Он не нашел что сказать, и, словно ребенок, выпалил:

— Дура! — Пол полез за руль.

— Если я дура, зачем ты меня взял с собой? — задала Настя резонный вопрос. — Оставил бы в гостинице, а сам уехал.

— Смартфон давай, надо маршрут построить, — сказал Пол и тут же понял, что это прозвучало как ответ.

— И денег у тебя тоже нет, — заявила Настя, но смартфон достала. — Ясненько.

— Ничего тебе не «ясненько», — проворчал Пол, колдуя над смартфоном. — В меня стреляли. За мной охотятся. Скорее всего, это те же люди, что и у вас, в Нижнемосковске. Есть версия. Короче, нужно возвращаться в Москву, чтобы все проверить.

— Ну в Москву так в Москву. — Настя деловито шлепнула себя ладошками по коленкам и чисто по-женски добавила: — Завтра дождь будет. Видишь, закат какой? Солнце в тучи садится.

— Я за рулем, — буркнул Пол. — Некогда мне на закаты смотреть.

Из Нижнего они выехали уже в темноте. Пол вырулил на трассу М-7, ведущую в Москву, и придавил педаль газа. Он был почти спокоен. Преследователи, похоже, понятия не имели об этой вот машине, а проверять все автомобили на трассе им не под силу.

«Значит, — сказал себе Пол, — какое-то время можно не бояться, что нас найдут».

Настя тоже особо не волновалась. Когда зарево огней над Нижним осталось позади, она сладко зевнула, опустила спинку сиденья пониже, подобрала ноги, свернулась, как кошка, и уснула.

Пол с завистью покосился на нее и вернулся к размышлениям о том, что делать дальше. Эти мысли неотступно преследовали его, постоянно долбили изнутри. Он пытался взять себя в руки, но получалось плохо.

Понятно, что добраться до Гареева практически нереально. В конечном итоге Полу придется уезжать из страны. Здесь ему жить не дадут. Он наступил на хвост слишком серьезным людям. Теперь кругом враги и предатели. С ним только хрупкая Настя, которую нужно защищать. И все.

«Нет, не все, — одернул себя Пол. — Есть еще Жека. Почему я решил, что он заодно с Мишелем? Может быть, Жека вообще не в курсе делишек нашего хитроумного партнера? Да, скорее всего. Когда Мишель делился с Жекой хоть чем-то, включая деньги? Миха всегда был себе на уме. А Жека — балбес, с него взять нечего. Но вот предать он не в состоянии, не знает, как это делается».

Жека действительно оставался той самой последней соломинкой, за которую хватается утопающий. Но чем он мог помочь? Теперь у Пола уже не было никаких хитроумных планов или проектов по возвращению отцовского наследства. Мысли о красивой мести Гарееву, о том, что он, Пол, — карающая длань правосудия, тоже как-то потускнели, отошли на задний план. На самом деле речь шла о банальном выживании.

Выживать, с высокой долей вероятности, ему придется не в этой стране. Здесь у таких людей, как Челубей, что называется, все схвачено. Рано или поздно этот мерзавец отыщет Пола — и убьет, чтобы навсегда обезопасить своего нанимателя от притязаний.

Значит, нужно уезжать. Европа не такая уж и маленькая. Есть еще Америка, Канада, Австралия, Таиланд, Аргентина какая-нибудь, в конце концов. Можно осесть где-то в южноамериканской глубинке, завести ферму, разводить каких-нибудь лам, вечерами пить текилу и смотреть на закат, обняв Настю.

Пол снова покосился на девушку. А поедет ли она с ним куда глаза глядят? Да и нужно ли это ему самому?

Оба этих вопроса пока не имели ответов. Собственно, актуальность их стала бы очевидной только после того, как сам отъезд, а точнее — бегство, превратился в реальность. Для этого необходимы были визы, документы, билеты, то есть деньги и человек, способный их раздобыть.

То есть Жека. Последний шанс Пола Смолла.

Впереди замаячил синий щит с названиями ближайших населенных пунктов. Пол прочитал, что через три километра поворот на Дзержинск, доехал до перекрестка, решительно свернул в этот неведомый ему городок и припарковался у обочины.

Он достал телефон с большими кнопками, набрал номер.

— Жека, привет. Это Пол. Мне нужна помощь. Прямо сейчас. Времени нет совсем.

— Привет, братишка! — обрадованно закричал Жека. — А мы тут думаем, куда ты пропал. Мишель уже все больницы обзвонил, даже морги, прикинь? Я ему говорю, мол, ты с дуба рухнул, что ли? Пол живой, просто у него депрессия. Захотелось человеку одному побыть…

— Хорош тарахтеть, — жестко оборвал приятеля Пол. — Ты поможешь?