Хакер

Вот и сегодня дядя Паша спустился к Лобстеру, чтобы попросить на пиво. Лобстер маялся. Никотиныч пока не мог достать кредитных карт того банка, который они собирались «крякнуть», поэтому взлом снова встал; роман с антропологической лаборанткой развивался вяло, он водил ее по кафе и киношкам, она его — по выставкам и музеям, но каждый раз после культурного мероприятия Ольга Геннадьевна торопливо убегала, как испуганная тигром лань, и не давала никаких надежд на продолжение отношений. Лобстер уже стал подумывать, не девственница ли она…

В общем, жизнь замедлила свое движение, стала скучной и однообразной, чем-то напоминая сюжет фильма «День сурка», когда точно знаешь, что завтра будет таким же, как сегодня, что придет Никотиныч, приготовит завтрак, обед или ужин (выбери час). Они поедят и сядут за компьютер работать, будут ломать голову над взломом банка, программой налоговиков, игрушками (выбери объект). Потом Лобстер позвонит Ольге Геннадьевне, и она скажет заученную фразу: «Олег, я посмотрела журнал, где какие спектакли идут (выбери день)», на что он ответит, что театр для него слишком прост, сложен, скучен, наивен, условен (выбери уровень интеллектуальной активности), у него есть более интересное предложение: бар, кафе, дискотека, «Макдоналдс» (выбери кошелек). Ольга Геннадьевна скажет, что это ей неинтересно, приелось, да и Лобстера неудобно все время разорять, а не разорять она не может, потому что зарплата у нее — сами знаете — «00», «000», «0000» (выбери порядок), поэтому, если театр отпадает, можно прогуляться или сходить на художественную выставку: у нее подруга выставляется в библиотеке со своими картинами, народу ходит мало, нужно бы ее морально поддержать, приободрить. А Лобстер скажет, что они уже были на выставке один раз, два раза, три раза (выбери количество посещений), он наизусть помнит каждую картинку, на что «антропологическая» лаборантка ответит, что для понимания искусства нужны дни, годы, вечность (выбери период в зависимости от ощущения ритма жизни), и Лобстер после непродолжительных yговоров сдастся.

Обычно во взаимоотношениях с девушками он всегда был лидером, сам решая, чем сегодня заняться, куда пойти. Но тут столкнулся с диким упрямством — Ольга Геннадьевна ни за что не хотела ни в чем уступать. Лобстера это сначала раздражало, потом забавляло, теперь — приспособился, привык. Он вдруг почувствовал себя слабым перед этой хрупкой, некрасивой, веснушчатой лаборанткой, на которую, кажется, дунь — и улетит. Он вдруг понял, что не может привести ее в дом и швырнуть на постель, как швырнул бы любую рыжую Белку. Скорее она швырнет его на письменный стол в своей лаборатории, если, конечно, захочет… Он давно бросил бы эти бесплодные ухаживания, но…

Лобстер как раз собирался звонить лаборантке, чтобы попробовать сдвинуть застрявшее на их знакомстве время, когда пришел дядя Паша.

— Ну что, фраер ушастый, дурака валяешь? — кивнул сосед на экран монитора, по которому бегал красный шарик, подгоняемый щелкающими ножницами.

— Не дурака, а голову, — уточнил Лобстер. — Впрочем, уже не ломаю. Просто, когда впервые сел за компьютер, попалась именно она. Начал «гэймить», увлекся, прошел все уровни часов за двести. Неплохая игрушка для своего времени. Сейчас, конечно, безнадежно устарела.

— Убил двести часов на эту хрень? — удивился дядя Паша. — Шутишь!

— Нисколько! — помотал головой Лобстер. — Ты сам попробуй.

Дядя Паша сел на стул, Лобстер показал ему, какими клавишами управлять игрушкой, прошел для примера первый уровень. Сосед застучал по клавишам, а Лобстер взял телефонную трубку и направился на кухню уговаривать Ольгу Геннадьевну устроить сегодня маленькое застолье у него дома.

Лаборантка после десяти минут уговоров согласилась. Видно, самой этого хотелось… Договорились, что он ее встретит после работы в шесть, по дороге они зайдут в магазин, купят продуктов, вина. Заспорили, кто будет готовить. Он хотел сам, но Ольга рассмеялась в трубку, сказала, что у него на лбу написано, какой он повар. Лобстер обиделся, но тут же оттаял, он не мог на нее долго злиться, даже несмотря на то, что она постоянно его «ломала».

Когда он вернулся в комнату, дядя Паша рассматривал компакт-диски на полке. Красный шарик сам бегал по зеленому полю, показывая свое мастерство, вернее, мастерство программистов, создавших несколько демо-уровней.

— Не интересно, что ли? — удивился Лобстер, кивнув на монитор.

— Я же говорю — хрень! — скривился дядя Паша. — А это что такое? — В руках он держал коробку с болванками компакт-дисков.

— Это пустышки. Просто у меня пишущий сидюк в машине стоит. Я, вместо того чтобы бабки на дорогую «компашку» тратить, перепишу себе любой софт на классный носитель — и все дела!

— Софт? — не понял дядя Паша. — Это что еще за слово?

Лобстер рассмеялся — стопроцентный «чайник», таких он, пожалуй, еще не встречал.

— Все программки называются софтами, а компьютеры — «железом», — пояснил он.

— И хороший у тебя компьютер? — дежурно поинтересовался сосед.