Хакер

Катерина прервала связь, и Михаил пожал плечами: что «ладно»? Что «сейчас»? Обиделась, что ли? Но он же не виноват, и правда работать нужно. Да и голос у подруги вроде как не был обиженным.

Выяснилось все очень скоро. Минут через пять Горбатов подозвал Кочергина к себе и, хмурясь, сказал:

– Тебя Макс зовет. Что-то у них там с загрузкой проверочного модуля не ладится. Ты же там вроде что-то дописывал?

– Д-да я всего-то фишку д-добавил: автозамену з-загрузочного с-сектора из к-копии… Это же н-не влияет н-ни на что. П-пусть отключат, если н-не нравится, я же с-сделал возмож…

– Слушай! Не парь мне мозги! – вскипел Анатолий Федорович. – Значит, ты сделал эту возможность неочевидной или еще где напортачил!

– Я не п-п-п… – вскочил Михаил. – Я не п-п-п…

– Я понял, – поднял руки начальник, – ты не портачил. Тогда сходи, все им расскажи и покажи. И объясни, что дураки они, а не ты.

– Они не д-д-ду… – замотал головой Кочергин, но Горбатов снова взорвался:

– Иди к «железячникам»! Быстро!

И Михаил пошел. Внутри у него все кипело от обиды за незаслуженный наезд. Он не мог напортачить! Там не в чем было портачить – это задача для первокурсника! Да что там – школьник бы справился. Умный школьник. Но уж Максим-то Шорохов, начальник электроников, далеко не школьник. Всяко бы он разобрался, как отключить его доработку… Да там и разбираться нечего, все на виду!

Обычно незлобивый Кочергин завелся настолько, что начал не на шутку сердиться. И к Шорохову подлетел грозовой тучей. Однако Макс, оторвавшись от большой и пестрой от обилия микросхем и прочих конденсаторов-резисторов печатной платы, на него едва взглянул и кивнул в сторону:

– Вон, она все тебе скажет.

Михаил обернулся. В кабинете электроников было с десяток столов, заставленных металлическими ящиками с торчащими цветными проводами и заваленными разнообразным и наверняка очень важным и нужным хламом. Он не сразу и разглядел за одним из них свою «любезную Катерину Матвеевну». Правда, не Матвеевну, Андреевну на самом-то деле, но зато любезную – точно. Даже любимую, чего уж там! И любимая Катерина Андреевна призывно махала ему сейчас обеими руками.

– Ч-что? – подошел к ней Михаил. – Ч-что там с з-загрузкой?

– С какой загрузкой? – распахнула карие глаза Катюха. На фоне усыпанного веснушками лица они смотрелись изумительно прекрасно. Но Кочергину было сейчас не до любований красотами.

– П-проверочного м-модуля, – запыхтел Михаил. Они что, все над ним сегодня поиздеваться решили?

– Не понимаю тебя… – начала Катя, а потом расплылась в широченной белозубой улыбке: – Ах, это!.. Все хорошо с загрузкой, успокойся. Давай, рассказывай!

– А ч-чего рассказывать, если в-все хорошо?.. – растерянно заморгал Кочергин.

– Сейчас обижусь. Я, понимаешь, умираю от любопытства, а он…

– Ах, это! – дошло наконец до Михаила. – Т-ты про ш-шпионов? А п-про з-загрузку придумала?

– Ну да, – уставилась на него подруга. – Я же тебе по бруну сказала: «Сейчас!»

– Логично, – сказал Кочергин. – К-как же я с-сам…

– Прекрати паясничать, – нахмурилась Катерина. – Тебе не идет. Давай, присаживайся рядом, делай умный вид, будто мне про загрузку объясняешь, а сам… А сам давай быстрей рассказывай, пока я не лопнула, тормоз!

Михаил оглянулся в поисках свободного стула, но Катя уже сама прыгнула к соседнему столу, сбросила на него мятый синий халат с пустующего кресла, которое и подкатила потом к парню:

– Падай!

Кочергин провел по темной ткани сиденья пальцем – не грязное ли? – качнул туда-сюда кресло – выдержит ли его вес? – но больше ничего проверить не успел: Катерина, зарычав, вцепилась ему в руки и усадила силой. Впрочем, он и не собирался ей противиться.

– Я тебя сейчас убью, – сказала Катя. – Можно?

– Н-нет, – помотал головой Михаил. – М-мертвый я н-не смогу рассказывать.

– Ты и живой молчишь, как рыба об лед! Или ты все выдумал про шпионскую историю?

– Вообще-то, если к-кто и выдумал, т-то не я…

И Кочергин, спотыкаясь и заикаясь больше обычного, рассказал наконец Катерине все, что услышал от Лебедева.

Катя Рядкина долго молчала после услышанного, что ей в принципе не было свойственно. Но минуты через две она все-таки выдохнула:

– Фигня.

– П-почему? – вытаращился на нее Михаил.

– Потому что не знаю как Кожухов – я с ним мало общалась, – но Ланка Горюнова девчонка четкая. Она бы шпионить и вообще какие-то гадости делать не стала, зуб даю.

– Т-так ведь ее м-могли з-заставить! – загорячился Мишка. – Лебедев же с-сказал, что Кожухов ее н-назвал пособницей и угрожал ей… Н-ну, если расскажет к-кому.

– Так-то да, – задумалась Катя. А потом вскинула голову: – И что, они едут на выходные в Мончу встречаться с главарями?

– Н-наверное, – пожал плечами Кочергин. – То есть едут т-точно, а с кем в-встречаться… Лев с-сказал, что Андрей говорил про агента и х-хозяев, ч-что надо будет им разделиться.

– Хозяевам?

– Кожухову с Г-горюновой. Но я же т-точно не з-знаю, это не я с-слышал.

– А Лебедев мог тебе просто мозги попудрить? – задумчиво прищурилась подруга.

– З-зачем?

– Да просто так, ради прикола. Хотя… где Лебедев, а где приколы.