Хакер хочет в Тамбов

– Что вы имеете в виду? – взбоднулся я. – Женщин, что ли, в номер приводил?

Администратор только хмыкнула.

– Эка невидаль! Да тут форменный бордель по вечерам, сами увидите. Фирмы постоянные номера арендуют специально для этих дел. Мы в единственный люкс академика поселить не могли – на год вперед абонирован. А куда денешься при такой жизни? – доверительно поведала она мне.

– Так что там было с Воронцовым? – начал терять я терпение.

– Кричал как ненормальный, жильцы жаловались, – укоризненно посмотрела на меня женщина, будто кричал не Воронцов, а я.

«Н-да, похоже я ищу сумасшедшего, – констатировал я не без грусти. – Прав был Приятель, не стоило браться за эту работу».

– Даже побить хотели, – продолжала дама. – В соседнем номере производственное совещание идет у нашего банка с немецким в неформальной обстановке, а тут из-за стены дикий вопль: «Кровью заплатишь!» И все в таком же роде. Раз сказали, два сказали, он кивает – вроде понял, а на другой вечер – то же самое.

– В каком номере? – быстро спросил я.

– Да съехал ваш Воронцов, – с облегчением сказала она. – Слава Богу, дня два всего пробыл, вот выписка.

И администраторша протянула мне книгу.

«Воронцов Сергей Константинович. Прибыл в понедельник одиннадцатого».

Отметка об убытии была помечена тринадцатым числом -средой.

Сегодня – понедельник.

Рита Попова утверждала, что видела Сергея Воронцова, играющим в карты – во вторник и бродящим по набережной – в среду.

Где же он завис на все это время?

И неужели у него действительно крыша поехала?

– И не вы один, кстати, клиентом этим интересуетесь, -вдруг добавила администратор. – Сегодня утром приезжали двое на черной машине. Тоже, наверное,приятели.

– Вряд ли, – ответил я. – Впрочем, как знать. Если еще кто-нибудь будет спрашивать о Воронцове, позвоните мне в номер, хорошо? А я оплачу ваши хлопоты.

Администратор чинно кивнула.

Я шнырял по холлу, держа в руках карту города и прикидывая, сколько времени понадобится Харитонычу, чтобы проехаться на своей тележке по Коммунальной – центральной улице Тамбова, протянувшейся от вокзала до набережной.

Заглянув в ресторан и «залив радиатор» – погрузив в свой желудок загадочный салатик и чашку растворимого кофе, я решил, что уже пора.

Дуб на спуске к набережной по-прежнему одиноко шелестел ветвями.

Книзу дерево образовывало широкий навес наподобие шатра, под которым, очевидно, и обитал Харитоныч – на траве валялись остатки немудреной закуси: баночка из-под кильки и раскрошенные куски хлеба.

Инвалид-картежник задерживался.

Что ж – работа есть работа.

Интересно, сколько у него выходит в месяц?

Обычно «зарплата» нищих составляет около десяти тысяч в день, но бывают и счастливые исключения.

Ведь среди побирушек есть и своя элита, как и в любой другой деятельности.

Мне с детства запала в душу история про одного английского журналиста, который получил редакционное задание сделать репортаж о нищих.

Поскольку газетчик был профессионалом, он решил посмотреть, как это выглядит изнутри – оделся соответственно, загримировался, сел на оживленном углу в центре города и положил перед собой шляпу.

Ему подавали – сначала мало, а потом все больше и больше – журналист был от природы остроумным человеком и умел облекать благодарность за подаяние в очень занимательные формы.

Букально на третий день он стал необычайно популярен. Народ специально проходил по этому перекрестку и бросал в шляпу монетку, чтобы выслушать его ответ.

Короче говоря, уже через неделю журналист понял, что перекрыл свой месячный доход в газете.

А вот что с ним было потом – я запамятовал.

Впрочем, Харитонычу до него явно было далеко, судя по гастрономическми предпочтениям инвалида – хлеб и дешевая рыба.

Да и не дали бы тут ему развернуться, обладай он даже талантами английского писаки – мафия не дремлет, и конкуренты не простили бы успеха...

Поскольку Харитоныч не просматривался, я решил немного пошляться вдоль канала – когда-то еще мне предоставится случай побывать в легендарном Тамбове.

Несколько небольших церквей вкупе с кафедральным собором мирно уживались на небольшом пространстве вместе с памятниками знаменитым землякам и разнообразным деятелям революции – своеобразный скульптурный плюрализм.

Новые веяния выражались в наличии евроотремонтированных магазинов и двух приятных на вид банков.

Проходя мимо, я изучил рекламу «Цна-банка» и пришел к выводу, что с игрой в финансовые пирамиды в этом городе еще как следует не боролись.

«Цна-банк» предлагал двести процентов годовых с выплатой премии и еще массой разнообразных приманок.

Неужели до сих пор клюют на такое?

Посмотреть бы на этих простаков!

Вдалеке послышался характерный скрип.

Я всмотрелся в направлении Коммунальной улицы, спускающейся к набережной и засек каталку с восседавшим на ней стариком, заросшим по глаза густой бородищей, заляпанной чем-то темным возле рта.

Инвалид приближался ко мне, равномерно отталкиваясь деревянными колодками от мостовой.

Движения Харитоныча были похожи на работу автомата -настолько они были размеренны, а его облик – отстранен от окружающего и безучастен.