Хакеры. Как молодые гики провернули компьютерную революцию и изменили мир раз и навсегда

Костяк клуба часами проводил время в своем помещении, постоянно совершенствуя систему и споря о дальнейших планах. Они изобрели собственный сленг, непонятный посторонним, кому случалось сталкиваться с этими фанатично увлеченными подростками в клетчатых рубашках с карманами и вечными карандашами в них, китайских брюках и неизменной бутылкой кока-колы. Участники TMRC купили собственный автомат за пугающую сумму 165 долларов. Расходы окупились через три месяца благодаря установленной членами клуба цене в 5 центов за бутылку. Чтобы увеличить продажи, Сондерс установил рядом разменный аппарат для желающих приобрести бутылку кока-колы. Аппарат проработал долгие годы. Если часть оборудования выходила из строя, это называлось «лузернулось» (losing), если оборудование разрушалось, говорили «манданулось» (munged, mashed until no good), два стола в углу помещения были не офисом, а «дырой» (orifice), тот, кто настаивал на прохождении обучения, назывался «тулзой» (tool), мусор – «крафтом» (cruft), а реализованный проект или продукт, созданный не только для достижения конкретной цели, но и для собственного удовольствия от воплощения идеи, – «хаком» (hack).

Этот термин, вероятно, в стенах МТИ появился еще ранее. Им здесь называли редкие студенческие выходки, например покрытие купола здания кампуса фольгой. Когда члены клуба упоминали «хак», они выражали свое уважение. И хотя кто-то посчитает хитроумное соединение ретрансляторов простым «хаком», следует учитывать, что хак предполагает инновации, стиль и виртуозное владение техникой. Можно было бы преуменьшить значение «хака системы» (сравнив его с тем, как кто-то просто «ломает», словно хворост), однако в процессе столько мастерства, что, пожалуй, сложно не воздать ему должное.

Самые продуктивные члены «энергетического комитета» клуба гордо называли себя хакерами. В стенах клубного помещения в здании № 20 и комнаты, где проводились учебные занятия и велись многочисленные технические споры, участники группы самовольно возвели себя в ранг героев исландских легенд. Вот как Питер Самсон описал себя и своих друзей в поэме, написанной в стиле Карла Сэндберга, в клубном проспекте:

Великий стрелочник,

Тестер предохранителей, творец-путейщик,

Строитель железных дорог и продвинутый ломщик систем;

Чумазый, волосатый, раскинувший свои щупальца,

Аппарат с точечной функцией и индикаторами:

Я слышал, что ты злодей, и поверил; ибо я видел, как ты заманиваешь послушников системы цветными огоньками…

В пыли под башней мы взламываем все подряд,

Ломаем так, как это делает невежда-первокурсник, не терявший работы и не вылетавший из школы.

Ломаем пульт управления, чтобы добраться до переключателей, контролирующих движение поезда по макету,

Ломаем!

Мы хакеры, чумазые, волосатые, юные, неудержимые, те, кто палит диоды и гордится тем, что он стрелочник, тестер предохранителей, творец-путейщик, строитель железных дорог и продвинутый ломщик системы.

При любой возможности Самсон и его друзья проникали в компьютерную комнату со своими платами, мучая машину для совершенствования системы переключателей под макетом. И, что не менее важно, они видели, что происходит с вычислительной техникой, если довести ее до предела.

Весной 1959 года в МТИ для первокурсников внедрили новую дисциплину – курс программирования на компьютере. Учитель с дикой копной волос и непослушной бородой – Джон Маккарти, магистр математики, – был классическим сумасшедшим профессором. Ходили истории о том, как он мог внезапно подойти к вам в коридоре и ответить на вопрос, заданный ему несколько часов или даже дней назад, и ответ оказывался блестящим.