Халид, я расправляю крылья

В эту ночь я оставалась одна, так как сын гостил у бабушки с дедом. Меня никто не искал, да я и не пропадала, будучи на вечеринке. Разблокировав мобильный, увидела лишь время: 6:35. Ни звонков, ни сообщений. Упала на неразобранную кровать, не снимая платья, тупо уставившись в свой потолок. "Это мне приснилось?". Все казалось именно так. Только запах волос носил налет мужского амбре. Запах животного инстинкта, нотку сандала и пряностей.

Чтобы заявить на насильника в полицию мне требовались доказательства. А кроме саднящих ощущений в промежности и запаха моих волос, иных доказательств не находилось. Помимо всего прочего, я представила, как отреагируют мои родственники, коллеги и друзья. Каким неверием будут смотреть на меня следователи. Даже если допрос будет вести женщина и проведут экспертизу ничего кроме силиконовой смазки кандома и моего секрета не обнаружат. С таким успехом я могла трахать себя дилдо, от одиночества, но поехала кукухой и придумала насильника. Ко всему прочему еще и признают меня невменяемой. Если приду с жалобой о преследовании, то опять, что я скажу. Лица я не видела, голос скорее всего не узнаю, он говорил хрипло, приглушенно. Никаких родимых пятен или татуировок я не заметила, да и где мне было его изучать?! Это был какой-то тупик. Заведомо проигрышный проект. Я теперь понимала девушек, которые стали жертвами насильников. Они порою были бессильны и в итоге оказывались еще и виноватыми в провоцировании случившегося.

В этих горьких думах я отключилась и проспала половину дня.

Первые дни я была очень осторожна, постоянно оборачивалась, если шла одна по улице. А в обществе порою ловила себя на мысли, что ищу Его в толпе, этого девианта. Ибо поведение его являлось отклонением от нормы поведения. Ведь любой подходящий по комплекции мужик мог быть тем самым. И он видел меня в лицо, да и скорее давно меня присматривал, раз так его приперло, что он пошел на преступление.

На работе порою впадала в прострацию, что наводило на вопросы коллег. Но время шло, страхи отодвигались на задний план, рутина и заботы поглощали все больше, лишь иногда по ночам тело ныло и тянулось к другому существу. Как будто инкуб меня утаскивал в свою нору разврата и сейчас, когда я засыпала, посещал ночами. Он мне снился. Весь в тени, но лицо его было открыто, глаза светились как два агата, призывая и маня. Однажды проснувшись по утру, я поняла, что снова хочу его видеть. И если он найдет меня, я сорву с него маску, чего бы мне это не стоило. Он не может ходить безнаказанно.

Пожелай

и преступник сам

обнаружит себя.

Глава 11. ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Гюнель.

Январь плавно перетек в февраль, а тот доплыл до весны, чередуя суточные снегопады с последующим обилием ручьев из них. Синицы во всю пели песни ранним утром, привлекая для спаривания самочек. В воздухе запахло мимозой и женским праздником. А мне становилось все грустнее.

Никаких печальных последствий после той загадочной ночи не наблюдалось, кроме, пожалуй, моих душевных мук. Долго зацикленная на маньяке, я измучила себя чувством вины и злости одновременно. Но время шло, а вопрос о том, кто же меня так умело трах*… так и не раскрылся. Думать о конкретном человеке в роли насильника я долго не могла. Но стоило расслабиться, и его образ сам нарисовался в одном из моих снов. Мне снилось повторение той ночи, и когда Он приблизил свое лицо, я сорвала балаклаву. Его не испугало. Он улыбался мне лицом известного мне человека – тренера Дамирова. Открытие не явилось для меня новостью. Подспудно я с самого начала знала, что извращенец – Он. Но запрещая себе им увлекаться, не позволяла брать его на роль моего ночного любовника. Изнывала от тоски по его ласкам, жаждала повторения. Но как раскрыть нашу тайну и сообщить, что я знаю, кто скрывался под маской?

А Дамиров, после той ночи и не искал меня, не появлялся на занятиях в спорткомплексе, не посылал цветов или сообщений. С одной стороны выглядело странным, при его настойчивых ухаживаниях на тренировках и когда ночью он боготворил мое тело, словно идола. “Либо он разочаровался во мне, заполучив, успокоился, либо напуган последствиями своего преступления”, – сделала я вывод. Оба варианта нас никак не сближали. Мне оставалось смириться с настоящим и оставить свое тайное приключение на мемуары в пенсионном возрасте. Стоило мне принять это, как мы снова встретились. На очередном выступлении сына за кубок в спарринге, на территории основного спортивного комплекса нашего города.

Халид.