Халид, я расправляю крылья

Место встречи для вечерней трапезы определили на веранде. Пока мы с сыном изучали свой временный домик, народ из нашей компании уже подтянулся к очагу. Родители вели неспешные беседы, подростки играли в прятки, догонялки на территории турбазы. Тренер Дамиров в мой фокус попал сразу, стоило мне приблизиться. Ощутив мой взгляд, обернулся, прерывая занятие: сидя на корточках, насаживал кусочки мяса на шампур. Улыбнулся. Так по-доброму, открыто, чем смутил меня. Теперь всякий раз глядя на этого спортсмена я пламенела изнутри, как вулканическая порода, готовая выплеснуть наружу накопившуюся магму.

– Добрый вечер, – обратилась я к собравшимся. – Чем могу помочь?

Антон с женой Оксаной нарезали овощи для запекания. Виктор, третий тренер, шурудил угли в очаге. Остальные родители занимались либо детьми, либо со своими гаджетами. Я не умела бездельничать, если только не ощущала себя больной.

– Гюнель Захаровна, – встрял в диалог Халид Русланович, – будьте добры мне помочь, – и махнул рукой, подзывая.

Я повиновалась, хотя находиться с ним наедине, пусть и при людях как бы это сказать, щекотно.

– Налейте воду в бутылку и выжмите сок с лимона в нее, будем гасить огонь при необходимости, – и указал, где взять необходимые компоненты.

– Халид, давай минералкой, – добавил Виктор.

– Да, можно и ее использовать, – и вдруг так посмотрел на меня.

Мы оба вспомнили мою жажду в тайном домике и как я ее утоляла. Почему именно здесь, на родине моей генетической половинки, я так тонко ощущаю этого мужчину и вдруг резко и так ярко ожившие воспоминания. Отвернулась, собирая свои нервы в комок. И, схватив с фруктовой горки лимоны, стала нарезать их и тщательно давить сок, пытаясь отвлечься рутинной работой. Дети, умаянные дорогой, горным воздухом и беготней, кучковались у большого стола, грызли чипсы, делились сладкой газировкой и прочей вредной закуской. А мы, раздраконенные ароматом жареного мяса, с нетерпением ожидали завершения процесса. Халид не отпускал меня ни на шаг, периодически придумывая мелкие задания, как ранее на тренировках. То ему что-то подать, то принести, то придержать. И я как прислужница суетилась вокруг своего халифа.

Халид.

Стоило Нель показаться у террасы, я растаял. Снова ощутив себя ребенком в Новый год. Вот он – мой подарок. Созерцать ее, слышать. Так тесно ощущать ее присутствие. О большем пока не мечтал. И когда она предложила свою помощь, использовал возможность ее присутствия мелкими поручениями. В ней хватало женского терпения и мудрости, чтобы меня не послать куда подальше, что тайно радовало мое мужское Я. Рассаживаясь за длинным столом, подгадал так, чтобы занять место рядом, оттеснив Витю на другую сторону, закрыв с угла проход. Моя женщина не упустила маневра, но промолчала. Да и за что тут вести спор. К сыну она пересесть не могла, Елисей влился в кружок своих ровесников и мамина опека ему точно сейчас претила. А с другими родительницами она близкой дружбы не водила. Я планировал и мечтал занимать все ее пространство собою, разделив лишь с ее сыном. Ребенок не конкурент, он лишь дополнение к счастью моей женщины. За трапезой не упускал возможности поухаживать: подкладывал сочные кусочки барашка и печеных овощей. Я же сам их готовил.

– Гюнель, – шепнул ей на ухо, – соус из клюквы попробуешь? – и протянул стеклянный соусник с красным содержимым.

Ее глаза так близко, а рот маняще приоткрыт. Я стряхнул наваждение. Как собираюсь переживать нашу поездку, ума не приложу. Сижу и изнываю от соблазна. Вкусив единожды спокойно жить уже не мог.

– А что еще в нём? – спросила так, как вроде продавца на рынке.

– Красное вино, можжевельник и смесь перцев. Вкусный, – и щедро полил им кусочки барашка.

– Мм, твоя правда. Обалденно. Не знала, что ягодный соус сочетается с мясом, – кушала и мурчала яки кошка, эдакая самочка сервала.

Заметив у нижней губы ягодный штрих, повернул ее к себе за щеку, тогда как пальцем другой медленно снял соус с уголка рта, растирая и лаская пальцем, растягивая момент. Она замерла, резко крутанув шею, вырвалась из плена моих рук, опустила взгляд в тарелку, энергетически отдаляясь. Я сцепил под столом пальцы в замок, едва сдерживаясь, чтобы не схватить ее. Но здесь снова были люди, которые играли на моем терпении как шквалистый ветер по черепице. Громко и досадливо. Послышались звуки струн. Отец мальчика из моей группы захватил гитару и сейчас подбирал нужные аккорды, подыскивая подходящую песню на широкий вкус. Услышали произведения В. Высоцкого "Лучше гор, могут быть только горы", "Вершина", "Скалолазка" и другие песни автора. Стали подпевать желающие. Солнце давно скрылось за горным массивом. На небе рассеялись миллиарды алмазов из звезд, мерцая и маня своими тайнами человечков.

Я откинулся на спинку скамьи и тихонечко поигрывал волосами из хвоста у Гюнель, то накручивая на ладонь, то распуская. Стороннему глазу незаметно, но хозяйке ощутимо. Она сначала попыталась отстранится, вытянув свою руку и строго посмотрев на меня. Я изобразил невинность.