В эту минуту и случилось то, чем попахивало уже второй день. Андрей Васильевич, захмелев, стал отчитывать старшего сына за нарушенное обещание, которое тот дал матери полгода назад, — привезти сестру домой.
Николай слушал отца с каменным лицом. Дав ему выговориться, он, с упреком глянув на брата, сказал, что загружен теперь меньше, чем полгода назад, и по возвращении в Москву сможет наконец заняться домашними делами.
Отец, казалось, не обратил ни малейшего внимания на его слова.
— Именем матери вашей прошу… Во имя всего святого… К обоим обращаюсь… Прошу вас, найдите ее! — с каким-то истерическим почти надрывом выкрикнул Андрей Васильевич. — Узнайте, что с ней и где она. Не может так больше продолжаться. Пусть вернется!
Над столом опять повисло молчание.
— Сюда, что ли? В Тулу? — с изумлением уточнил Николай. — Ну, привезем мы ее, допустим, да разве ты ее тут удержишь, папа? Она ведь совершеннолетняя. И давно не одна живет. Может, и замужем уже. Что, мне драться с ее ухажером, чтоб отпустил нашу девочку? Ты бы этого хотел, а, пап?
— Говоришь ерунду… — одернул сына Андрей Васильевич. — Не надо умничать! Было б желание, давно б помог сестре, трепло!
— Ну вот, приехали… — Николай с досадой покачал головой. — Запамятовал ты, папа. Кто за ее квартиру платил целый год? Кто на работу ее устраивал, в лепешку расшибался, пока она в Америку не умотала? Да еще и с этим оболтусом! А кто просил тебя не пускать его на порог? Кто-то меня послушал тогда?
— Ты вот что… зубы мне не заговаривай! — одернул сына Андрей Васильевич. — Не платить надо было за ее квартиру. Купить надо было!
— Квартиру? — Николай помолчал и, потирая шею, вздохнул: — Ах, ну да. Мне ж, конечно, даром всё достается… Деньги девать совсем некуда… А ты не забыл, пап, что у меня семья, где тоже есть свои рты. По отношению к семье у меня есть обязанности. Но даже не в семье дело. Я не могу совать лапу в оборотные средства и выгребать, сколько моей душе пожелается. Зарплату людям платить надо, аренду, налоги…
— Одна твоя машина стоит как две квартиры, — упрекнул сына порядком уже выпивший Андрей Васильевич.
— Не знаю… Может, и стоит, — не стал оспаривать Николай. — Но машина не принадлежит мне лично. Машина принадлежит конторе.
— А контора кому принадлежит?
— Мне и еще двоим… Папа, ты никогда этого не поймешь… Я не могу разбазаривать имущество. Оно общее. У меня есть компаньоны. Есть законы… Не имею я права покупать квартиры родственникам на общие деньги!
— Ах, брось… — отмахнулся Андрей Васильевич.
— Прекратите сию же минуту! — всплеснула руками Дарья Ивановна. — Развели базар! Не стыдно вам? Андрюш, чего ты так завелся-то?
— Именем покойной матери… Я к обоим вам обращаюсь… Вы должны дать мне слово, что найдете Машу и поможете ей, — с трудом выговаривая слова, потребовал Андрей Васильевич. — Коля, Ваня, обещайте мне это, прямо сейчас…
Сосед, всё это время чувствовавший себя не в своей тарелке, поднял налитую до краев рюмку и, обращаясь к Николаю, произнес:
— Ты, вот что, ты не расстраивайся так. Он отец твой всё-таки… Давай-ка по последней, наливай, и пойду я, поздно уже.
Николай взял рюмку, одним махом осушил ее и, не обращая внимания на соседа, севшим голосом сказал:
— Хорошо, папа. Даю тебе слово…
Андрей Васильевич вперил в сына мутный взгляд, челюсть у него по-стариковски отвисла.
— Я обещаю всё узнать. Всё поправить. Всё, что еще можно поправить, — проговорил Николай.
— Тогда всё. Больше не будем… — выдавил из себя отец. — Ты извини меня. Нервы…
Андрей Васильевич растормошил Ивана в девять утра. Он успел уже, оказывается, побывать в части. Леса там дать не могли. Но теперешний командир Евстигнеев предлагал помочь с машиной для поездки в лесхоз в сорока километрах от города, куда иногда посылали работать солдат. Дуб, если теперь и привозили, то только оттуда. Полковник был уверен, что с лесниками можно договориться…
Розоволицый, низенький, плотноватый полковник встречал Лопуховых у КПП. Едва завидев за турникетом пропускного пункта своего давнего предшественника с сыновьями, Евстигнеев отпустил группу офицеров, которым давал за что-то нагоняй, и, поправив фуражку, пошел навстречу.
Андрей Васильевич не без гордости представил полковнику своих наследников. Пожав братьям руки, командир части указал на КамАЗ с десятиметровым прицепом, стоявший на центральной аллее.
— В вашем распоряжении на целый день, до самого вечера, — сказал Евстигнеев и кивнул на покуривающего в сторонке немолодого водителя в засаленной телогрейке. — Солярки полный бак ему залили…