хамелеон

Было больно смотреть на Джона. Разумеется, он не испытывал страданий по поводу сорвавшейся связи, как Себ. Часть Себа хотела проигнорировать взгляды Джона, залезть на него и обнюхать к чертовой матери, но каждый раз, как он приближался, он чувствовал отторжение. Джон пах неправильно. Он пах, как несвободный Проводник, пусть это и было невозможно. Хотя другие два Стража пытались добраться до него, никто из них его не касался. Себ был единственным, кто обнюхал его.

Наверное, это был какой-то фокус. Джон — хитрый маленький подлец, вынудивший Себа считать, что они уже заключили связь и могут отправиться попить кофе. Теперь он заставлял Себа думать, что заключил связь с другим Стражем. Это не имело значения. Хоуп сейчас все выяснит, как только уберет чертового Стража из гребаного номера.

«Пожалуйста, Хоуп. Разберись с этим».

Наконец Хоуп оттащил Стража в коридор и закрыл между ними металлическую дверь. Себ наконец выдохнул с облегчением и перестал ворчать. Наличие другого Стража так близко к Джону раздражало его до такой степени, что он потерял способность мыслить.

Тяжело дыша и неловко покачиваясь, Хоуп вернулся в комнату.

— Побудь в соседней комнате, это ненадолго. Я хочу провести с Джоном личную беседу. Ты должен успокоиться и доверить это дело мне. Хорошо? — в этот раз ему все же удалось выпихнуть Себа из спальни. Страж неуклюже уселся в одно из кресел и стал ждать.

Себ не понимал, как ему могла помочь успокоиться эта хилая дверь. Он все еще слышал, как замедляется сердцебиение Проводника, чувствовал удовлетворение в его дыхании, сквозь дверь видел его жар. Но если Хоупу больше нравилось, когда он в другой комнате, быть посему. Может, это было к лучшему, потому что Себ переполняло желание что-нибудь побить, — но, разумеется, не Джона. Он никогда не тронет Джона, сколько бы этот подонок не заслуживал хорошего пинка. Но вот другому Стражу, который сейчас находился снаружи, Себ навешал бы по первое число. После можно было бы списать свое поведение на последствия заключения связи.

— Я не знаю, как ты это сделал, Джон, — зашипел Хоуп. — Подобное прерывание процесса заключения связи опасно. Ты мог нанести ущерб своему сердцу и эмпатическим центрам. Все могло закончится инсультом, а это ни к чему бы не привело. Ты ведь понимаешь, что мы будем продолжать так долго, сколько потребуется. Я думал, что ты, как врач, будешь больше ценить свой организм. Тебе нужно заключить связь, Джон.

— Я уже заключил ее.

«Ложь», — подумал Себ, несмотря на то, что сердце Джона билось ровно.

— Я коснулся Себа — на нем нет следов связи.

—Я заключил ее не с ним.

Сердце Себа сорвалось в галоп. «Не может быть. Не может быть, нет».

— Невозможно, — Себ услышал, как Хоуп коснулся волос Джона. — Господи, Джон! Что ты натворил?

Нет. Дерьмо, дерьмо! Себ вскочил на ноги, когда Хоуп выскочил из-за двери. Он лишь успел заметить гневное выражение на обычно доброжелательном лице Хоупа прежде, чем старикашка подбежал к нему и властно положил руку на его плечо.

— Что за чертовщина тут?.. — начал Себ.

— Я все исправлю! — воскликнул Хоуп. — Это можно исправить. Не волнуйся. Но я не могу сейчас заняться тобой, поэтому…

Себ внезапно уставился Хоупу в глаза. Все его ощущения сошли на нет, растворившись в его собственном отражении в зрачках старика. Себ неподвижно застыл с открытым ртом, и время для него прекратило свой ход.

Джон с удивлением наблюдал за тем, как Хоуп хладнокровно загипнотизировал Морана. «Проводники не должны так поступать», — подумал он.

— Что вы делаете? — громко спросил он. — Пытаетесь ввести его в кому?

— Будто тебе есть до этого дело, — огрызнулся Хоуп, резко повернувшись и закрыв дверь, снова разделив Джона и Себастьяна. — Ты мучил его с тех самых пор, как он пересек порог этой комнаты. Из нас двоих не я играю с чужими жизнями, Джон.

— Что? Да как раз вы и играете! — возразил Джон, дернул наручники и с разочарованием посмотрел на Хоупа.

— От тебя требовалось, чтобы ты дал инстинктам сделать свое дело, так ведь нет! Ты все испортил! — Хоуп смерил его свирепым взглядом.

— А я говорил вам, что Моран мне не подходит… — Джон не дал себе договорить, потому что этот аргумент уже однажды не сработал и был обращен в пыль. — Послушайте, вы хотели, чтобы я заключил связь, и я это сделал. Ну и что с того, что это не та гора мяса, с которой вы пытались меня свести. Страж есть Страж. Я согласился быть чьей-то собственностью. Моя карьера закончена. Моя жизнь перевернулась. Но как минимум один ваш Страж счастлив, так что Тауэр должен быть чертовски доволен.