Хан Падение. Полный файл вычитан

– Неужели это последнее, что тебя волнует. Разве? А как, ты думаешь, ты живешь в этом доме? Откуда все берется? Твои вещи, вкусная еда, прислуга? М? Твои протезы, которые стоят миллионы, твои тренировки, твои врачи и реабилитологи, курсы по вождению, машина, о которой ты мечтаешь и которая будет сделана под заказ для тебя. Это что все манна небесная?

Ты думаешь, это свалится с неба?

– Не кричи…

Тихо одернула его, но он разозлился еще больше, потому что совсем не этих ответов ожидал от нее.

– Я не кричу, а констатирую факты. Я просто хочу, чтобы ты поняла, что если мы потеряем прииски, то всего этого у тебя не будет, и не надо мне говорить, что материальные блага волнуют тебя меньше всего.

– Почему ты должен все потерять?

Эрдэнэ пожала плечами.

– Потому что мир бизнеса жесток, детка. Потому что в каждом океане есть большая акула и та, что еще больше. И одна всегда может сожрать другую.

– Тебя кто-то хочет сожрать, папа?

Умная девочка, догадалась, к чему он клонит.

– И такое может быть. Всегда в этой жизни есть кто-то сильнее.

– И что это значит…

– Это значит, что мне нужно крепнуть и не дать себя сожрать, а для того, чтобы крепнуть, мне нужны новые связи и новые партнеры, а для партнеров важно мое благосостояние…семейное положение, стабильность.

Эрдэнэ подняла на него взгляд и стиснула челюсти.

– Ты…ты хочешь жениться? Вот для чего тот разговор о приисках, империи, да? Ты просто начал издалека?

Выдохнул и отвернулся, отошел к окну и раздвинул шторы, впуская солнечный свет.

– Завтра в этот дом приедет женщина.

– Какая женщина?

– Моя жена.

— Значит, ты уже женился?

Ее голос дрогнул, и Хан ощутил, как у него самого перехватило горло от боли. Он не думал, что скажет это когда-нибудь снова…особенно скажет это Эрдэнэ.

– Будем считать, что это так.

Воцарилась тишина, и он слышал, кажется, и собственное сердцебиение, и сердцебиение дочери.

– Так вот запомни, папа…Мне плевать на твою империю. Мне плевать на твое золото и на материальные блага. Я никогда не приму ни одну женщину вместо Веры. Никто и никогда для меня не будет существовать в этом доме, кроме нее.

– Я не спрашивал твоего мнения. Я поставил тебя в известность.

А у самого руки сжались в кулаки.

– Прошло всего два года…я думала, ты страдаешь, я думала, никто и никогда не сможет заменить ее для тебя.

– Жизнь продолжается, – ответил глухо и мрачно, – я должен думать о будущем. Никто не забывал… ЕЕ. Она живет у меня под кожей, в венах и в моем сердце. Но я обязан …

– ХВАТИТ! Ты не обязан. В этом мире много вдовцов не женятся второй раз, а соблюдают траур, и ты мог бы. Ради нас, ради нее. Мог бы не приводить в этот дом другую. Живи с ней в другом месте… Я не хочу здесь никого видеть!

– Я не пришёл спросить твоего мнения. Я пришел поставить тебя в известность, что с завтрашнего дня в этом доме появится ваша мачеха.

– Конечно…как всегда подумал только о себе, только о своих чувствах. Только о том, что нужно твоей проклятой империи. Так вот запомни, папа, никто и никогда не займет место Веры в этом доме. Я не позволю. И…еще…я никогда не подпущу ее и близко к моим братьям. Она скорее здесь сдохнет, чем сможет стать нам матерью!

*****

– Опасайся в этом доме больше всего девчонку. Она имеет над ним власть. Маленькая и хитрая дрянь, которая пользуется своим положением и инвалидностью.

– Какой инвалидностью?

Цэцэг помогла мне одеться и теперь заплетала мои волосы в две косы «колосок». Ее пальцы были быстрыми и очень ловкими. Мы очень часто общались, и женщина была добра ко мне. Она заботилась о том, чтобы я вовремя поела, выбирала для меня наряды, ухаживала за моим телом.

А по вечерам делала массаж головы и рассказывала мне о семье Хана. О своем отце, о сестрах. Но мне постоянно казалось, что сквозь доброту пробивается яд. Он словно растворяется в ее голосе, опутывает ее образ, остается следами от ее рук на моей коже. Наверное, я ужасно несправедлива к Цэцэг. Она старается ради меня и так искренне хочет мне помочь.

– Его дочь родилась безногой…генетика у Хана паршивая, ведь его мать соблазнила своего родного брата и зачала от него ребенка. Чтобы скрыть позор, ее выдали замуж за достойного человека, но вместо того, чтобы быть покорной мужу, она была своенравной, дерзкой, хамила ему и…конечно, он не выдерживал.

– Что с ней случилось?

– Она умерла. С ней произошел несчастный случай. Она упала с лестницы и скончалась от полученных травм. Но успела обвинить во всем своего несчастного мужа…Хан казнил его с особой жестокостью. Их обоих. И отчима, и отца.

Затянула косу посильнее, так, что мои глаза приподнялись к вискам и стали миндалевидными. В эту секунду мне показалось в зеркале мое же лицо, а за спиной совсем другая женщина. Она точно так же укладывала мои волосы. И что-то тихо говорила. Я очень старалась ее услышать, но ее голос доносился, как сквозь вату…обрывками фраз.

«– Я хочу быть надолго. Научи меня быть надолго. Ты знаешь его лучше меня. И я хочу его знать. Хочу быть настоящей женой.