Ханаанцы

Особенно примечательна фигура богини. При непропорционально большой голове и необычной позе – на цыпочках, ее тело отличается прекрасным сложением. Натуралистично переданное лицо дышит покоем и сознанием своего превосходства, что и соответствовало представлению о богине.

Самыми интересными среди этих изделий из слоновой кости можно считать восемь панелей размером 24 на 10 сантиметров и высотой 10 сантиметров. Когда-то они помещались в деревянной раме, сверху и снизу украшенной фризами из слоновой кости. Внизу располагались изображения сражающихся и охотящихся зверей. Нижний ряд был, кроме того, украшен резной полоской из слоновой кости с изображениями священного дерева, всевидящего глаза и других апотропейных (предохранительных) мотивов.

Примыкавшие друг к другу части составляли нижнюю панель кровати правителя. Профессор Шеффер видит в них аналогию с изделиями из Египта, относящимися к амарнскому периоду. Панели можно считать скорее документальным, чем художественным памятником, поскольку на них представлены яркие и достаточно интересные по композиции сцены из жизни правителя. Те, что располагались внутри ложа, отличаются большей интимностью.

На них изображена богиня, которую сосут двое мальчиков или молодых людей. Фигура облачена в длинное платье, видны две пары крыльев. Египетская высокая прическа с рогами увенчана диском со стилизованными изображениями молнии и звезд. Без сомнения, перед нами изображение Анат, отважной сестры Ваала, бога молнии и зимних дождей. Мотив отроков, сосущих богиню, общий для в идеологии государства в Древних Месопотамии, Египте и Ханаане, где он соотносится с легендой о правителе Керете. Фигуры близнецов могли появиться для симметрии, на самом же деле они передают не две личности, а одну.

Фигура богини не отличается грациозностью, ее ноги, показанные сбоку, явно полноваты. Ноги сосущих фигур, также показанные сбоку, имеют при этом пять пальцев!

Однако лицо богини удачно выполнено в профиль, чтобы придать ему выражение, передающее ее высокое достоинство. На другой панели изображена княжна, возможно невеста правителя, приносящая жертвоприношение богине.

На следующей панели мы видим правительственную чету, женщина обвила левую руку вокруг шеи правителя, а правой рукой подносит ему благовония. Сохранившиеся кусочки панели позволяют предположить, что, в свою очередь, правитель обнимает правительницу за шею, мягко положив левую руку ей на грудь. Четко обрисованный округлый живот женщины деликатно намекает на ее беременность. Здесь мы снова встречаемся с некоторым несоответствием – показаны все пять пальцев на ноге правителя, изображенной сбоку, но лицо его лишено какого-либо выражения.

На последней панели внутренней стороны изображен охотник, приносящий дичь правителю. В связи с изображением сцен глубоко личного характера из жизни царственной четы мы можем заметить, что перед нами два стилизованных изображения символа плодородия в виде древа жизни. Этот мотив доминирует на ложе правителя. Использование слоновой кости в панелях и других предметах искусства в тот период, возможно, определялось тем, что она играла особую магическую роль как стимулятор потенции. Вероятно, этим объясняется использование мотива Древа жизни, изображений матери-богини, благожелательного гнома Беша и обнаженных женщин, которые часто встречаются на ханаанских изделиях из слоновой кости бронзового века.

На пластинах, находившихся на внешней стороне ложа, изображены сцены из общественной жизни правителя. Самое заметное из них – изображение правителя, вцепившегося в волосы семитского противника и выкалывающего ему глаз короткой саблей с насечками. Его величество так упоен своим триумфом, что кажется застывшим и флегматичным. Но его коленопреклоненный враг, с руками, поднятыми в знак покорности, полон жизни. В профиль хорошо представлены черты обоих персонажей, они отличаются пропорциональностью, только глаза немного увеличены. Возможно, так в то время изображали семитов в Ханаане.

Подражая месопотамским и египетским образцам, ханаанские резчики по слоновой кости внесли в свои изделия немало нового, например фигура крылатого и бородатого джина из Мегиддо, аналога египетского Беса, уродливого гнома, покровителя беременных женщин, детей и спящих людей, а также сцена триумфа правителя, где трон короля поддерживают выполненные в месопотамской манере крылатые сфинксы. Находящейся в руке правителя лотос, символизирующий жизнь, – традиционный египетский мотив, но все остальные черты явно ханаанские.

Особенно хорошо прорисованы тела действующих лиц, да и сама сцена прекрасно скомпонована, даже свободное пространство заполнено изображениями птиц и растений с тремя стволами. Правитель возвращается с войны в колеснице, за ним следуют связанные пленники Жена правителя в окружении женщин, играющих на музыкальных инструментах, приветствует мужа.