Ханкерман. История татарского царства

И вот спустя месяц к Ахмеду Упертому приехали из степи послы с грамотой. В грамоте прописано: «Молодой правоверный Ибрагим из уважаемого рода Беркузле пока находится в почетном плену в степном юрте, где его кормят и поят, как князя. Но если за полгода выкуп за него не придет, посадят в яму. И в той яме будет он сидеть, пока семья Беркузле не заплатит».

А выкуп установили огромный, неподъемный выкуп!

Защемило сердце у Ахмеда, потемнело в глазах. Выронил грамоту, упал замертво.

Последнее чудо

Скорбь пришла в дом касимовского купца Ахмеда Беркузле, все женщины одеты в черное. Трех дочерей сиротами оставил Ахмед Упертый. И некому тех сирот пожалеть. Приходят в дом Беркузле касимовские татары, соболезнуют вдове, сочувствуют горю. Помогли деньгами, собранными общиной. Да что те деньги? Долги раздать за усопшего – и то не хватит. А уж на выкуп за Ибрагима и подавно.

Сразу сто несчастий на семью свалилось. И за что им такая кара? Почему покинул Аллах верное ему семейство?

Хоронят Ахмеда по старой традиции до захода солнца на кладбище за Старым посадом. Идут женщины по кладбищу к могилам предков, плачут в голос.

Около текие Арслан-салтана и жены его Фатимы остановились, низко поклонились. Но что жаловаться мертвым, не помогут в беде усопшие салтаны. Подошли к «своим» могилам. Все мужчины рода Беркузле, начиная с Ибрагима Одноглазого, здесь похоронены. Длинный ряд могил славных воинов, два века ходили они с касимовскими салтанами в походы от Белого до Черного моря, от немецких и литовских замков до сибирской тайги, сражались с врагами Руси. Самые древние плиты над усопшими уже вросли в землю, надписи на них за два века почти стерлись. И вот пришел черный день, умер глава славного рода, а сын его – единственная надежда, последний мужчина рода – томится в плену. И если не заплатить выкуп, так и сгинет на чужбине.

Укутанное в саван тело Ахмеда опустили в могилу – последнюю в ряду, у самого леса. Закидали свежей землей. Постояли татары над могилой в скорбном молчании, да и разошлись, оставив только ближнюю родню.

Плачет жена Упертого Ахмеда над свежей могилой, плачут его дочери. Отца очень жаль, хоть и был упрям без меры. А еще больше жалеют брата Ибрагима. Неужели никто не поможет бедной вдове и юным сироткам? Сжимает Зухра в кулаке золотую монету, что сняла с шеи мужа перед омовением. Тяжелая монета, с ликом древнего деспота. Последнее семейное богатство.

Вместе с матерью рыдают безутешно две старшие дочки. А младшенькая Лейла утирает слезы, отвернувшись от свежей могилы, и вдруг замечает огромного ворона.

Сидит ворон на ветке древнего дуба и пристально на нее смотрит. Ну, ворон и ворон, пусть даже такой большой, до ворона ли сейчас? Но ворон вдруг перелетает на ветку повыше, а с ветки вспрыгивает в еле заметное дупло. И тут же снова появляется, а в клюве – что-то блестящее.

Пригляделась Лейла, подошла поближе. Так это, кажется, перстень с яхонтом!

Каркнул ворон хрипло, выпал перстень из клюва в траву под дубом. Подбежала Лейла к дереву, подняла перстень. Точно, золотой, с алым рубином! А ворон снова в дупло наведался и опять на ветке сидит, снова перстень в клюве, теперь уже с изумрудом. Каркнул, и еще один перстень упал под ветку.

Обернулась Лейла, позвала мать и сестер, похвалилась своими находками, на ворона рукой показала. Но нет черного ворона на ветке. Не привиделось ли девочке с горя? Тогда перстни откуда? Золото и камни ведь настоящие, немалой стоимости! Они на деревьях не растут.

Огляделась Лейла по сторонам, не видит ли кто, сказала матери и сестрам, чтобы окружили ее и подсадили, платье почти до пояса бесстыдно задрала и полезла на дерево, к дуплу. Хоть и старались в семействе Беркузле воспитывать дочерей в строгих правилах, а Лейла по деревьям лазить умела, не каждый мальчишка за ней угнался бы.

В дупле, под сгнившей листвой и нашла девочка великий клад. Колечки и перстни, пуговицы да брошки, серьги да чулпы, разные монетки из золота и серебра. И россыпь самоцветных камней, большей частью – рубинов.

Плачут женщины под древним дубом, глядя на сокровища, слезами умываются, теперь уже не от горя – от счастья. Хватит найденного клада и на выкуп за Ибрагима, и долги покойного отца заплатить, и даже самим останется.

Женщины на коленях славят Аллаха, глядя в небеса, благодарят его за явленное чудо. Высоко в небе кружит черный ворон. Не жалко ему теперь клада из блестящих вещичек. В верхнем мире они ни к чему…

Глава 16. Татары о своей истории